Диана 
В небольшом приморском городке, где запах соли и крики чаек сливались в мелодию свободы, жила Анна — женщина с глазами цвета штормового моря. Ей было тридцать два, и она работала в маленькой булочной, где каждое утро замешивала тесто с мечтами о чем-то большем. Анна верила в любовь, но после нескольких разочарований спрятала свое сердце за улыбкой и ароматом свежеиспеченного хлеба.
Однажды, в начале осени, когда листья начинали золотиться, в городок приехал Илья. Он был фотографом, странником, ищущим вдохновение в уголках мира, которые еще не попали в объективы туристов. Его камера была старой, с потертой кожаной сумкой, но в ней хранились тысячи историй. Илья остановился в гостевом доме напротив булочной Анны, и каждое утро заходил за кофе и теплой булочкой с корицей.
Их первые разговоры были простыми. Однажды утром, когда дождь стучал по окнам, Илья вошел в булочную, стряхивая капли с волос.
— Доброе утро, Анна. Опять льет, как из ведра, — сказал он, улыбаясь.
— Доброе, Илья. Кофе и булочку с корицей? — ответила она, привычно вытирая руки о фартук.
— Ага. И, может, расскажешь, как ты угадываешь, что я закажу? — подмигнул он.
Анна засмеялась:
— Секрет фирмы. Но, знаешь, море пахнет по-особенному перед дождем. Ты заметил?
Илья кивнул, задумчиво глядя в окно.
— Заметил. Как будто оно шепчет: «Останься подольше».
Постепенно Анна заметила, что ждет его шагов у двери, а Илья стал задерживаться у стойки дольше, чем нужно. Однажды он пришел чуть позже обычного, с камерой на плече.
— Снимал рассвет? — спросила Анна, протягивая ему кружку.
— Пытался, — Илья усмехнулся. — Но солнце спряталось за тучи. Зато я нашел звезды прошлой ночью. В пустыне они другие, знаешь. Как будто ближе.
— Расскажи, — попросила она, опершись на стойку.
Он замялся, а потом начал:
— Однажды в Сахаре я лег на песок и смотрел на них часами. Казалось, они падают прямо на меня. А потом я чуть не утонул, фотографируя шторм в Ирландии. Камера пережила, а я еле выбрался.
Анна улыбнулась, но в ее голосе мелькнула тревога:
— Ты всегда так рискуешь ради кадра?
— Не всегда, — ответил он тихо. — Иногда кадр сам тебя находит.
Анна стала делиться своими маленькими радостями. Однажды, пока замешивала тесто, она рассказала:
— Я спасла чайку на прошлой неделе. Крыло было сломано, но я ее выходила. Назвала ее Бурей.
Илья рассмеялся:
— Буря? Подходит. А еще что ты любишь, кроме чаек и круассанов?
Она задумалась, а потом сказала:
— Звезды. Но я их редко вижу. Городок маленький, а небо часто в тучах.
Однажды вечером Илья заглянул в булочную перед закрытием.
— Анна, пойдем к заливу? — предложил он. — Там звезды отражаются в воде, как будто небо упало на землю.
Она замерла, чувствуя, как сердце заколотилось.
— Прямо сейчас? — спросила она, теребя край фартука.
— Ага. Возьмем плед и кофе. Что скажешь?
Анна согласилась. Они сидели на старом пирсе, завернувшись в один плед, и молчали, слушая, как волны шепчут свои тайны. Илья показал ей созвездия, водя пальцем по небу.
— Вот это — Лиран, — сказал он. — А там — Кассиопея. Красивая, как ты.
Анна фыркнула, но щеки ее порозовели.
— Не выдумывай. Я просто пекарь.
— Нет, — возразил он серьезно. — Ты — история. Знаешь, я искал кадр, который остановит время. И, кажется, нашел его здесь. С тобой.
Анна засмеялась, но в ее глазах дрожали слезы.
— Ты говоришь, как поэт, Илья. А что, если это просто момент?
Он посмотрел на нее так, будто видел впервые.
— Тогда это лучший момент в моей жизни.
Илья уехал через неделю, но оставил ей письмо, спрятанное в жестяной коробке из-под печенья. Внутри была фотография — Анна, смеющаяся на пирсе, с ветром в волосах и звездами над головой. На обороте он написал: «Я вернусь. Потому что ни одна звезда не светит так, как ты».
Прошел год. Анна продолжала печь хлеб, но теперь в ее булочной висела та самая фотография. И однажды, когда осень снова накрыла городок золотым покрывалом, Илья вернулся. Он вошел в булочную с чемоданом в руке.
— Анна, — сказал он, и голос его дрогнул. — Я устал искать кадры по всему миру. Мой лучший уже здесь.
Она замерла, а потом бросилась к нему, обняв так крепко, что он рассмеялся.
— Ты опоздал на год, — прошептала она, но глаза ее сияли.
— Зато теперь я никуда не уйду, — ответил он.
Они поженились на том самом пирсе, под звездами, которые стали свидетелями их любви. И каждый вечер, когда Анна и Илья смотрели на залив, они знали: их история — это не просто момент. Это целое небо, полное света.
