Диана 
— Я давно тебе изменял, но ты не смеешь так же мстить мне! — выкрикнул Алексей, сжимая кулаки.
— Ты мне неверна? — добавил он тише, почти шепотом, глядя в пол, словно боясь встретиться с её взглядом.
Екатерина не торопилась отвечать. Она медленно подошла к окну, слегка отодвинула штору, пропуская в комнату мягкий свет уличных фонарей. Провела пальцем по краю бокала с вином, стоявшего на подоконнике, и обернулась к нему.
— А ты помнишь, как сам разбил мне сердце? — её голос был спокойным, но в нём чувствовалась стальная уверенность.
Эти слова обрушились на него, как холодный дождь. В них не было ни злобы, ни обвинений — только правда, от которой невозможно было укрыться.
Алексей и Екатерина были вместе пятнадцать лет. У них была дочь, уютная квартира в центре города, старенький внедорожник и мечты о путешествиях, которые они так и не воплотили. Их жизнь казалась идеальной — снаружи. Друзья завидовали их стабильности, родственники называли их «образцовой парой».
Когда-то их любовь пылала ярко. В двадцать лет Алексей был без ума от Екатерины. Он рисовал её портреты, оставлял записки с признаниями под её дверью, устраивал пикники под звёздами. Она отвечала ему взаимностью, и вскоре они поженились. Появилась дочь, жизнь закрутилась в вихре забот.
Но с годами страсть угасла, растворившись в рутине. Алексей погрузился в работу — он руководил стартапом, который стремительно рос.
— Всё, что я делаю, — ради нас, ради семьи, — говорил он, но его слова звучали всё более механически.
Екатерина же несла на себе весь быт: возила дочь на танцы, готовила ужины, убирала, работала фрилансером. Она была сильной, но усталость накапливалась, как снег зимой. Алексей всё реже смотрел на неё как на женщину — она стала для него частью интерьера, привычной, но незаметной.
На горизонте появилась Софья. Молодая, дерзкая, с искрами в глазах. Она работала в его команде, всегда была рядом с идеями, комплиментами и лёгким намёком на что-то большее. Сначала это были невинные разговоры за кофе. Потом — сообщения поздними вечерами. Затем — украденные часы в отеле после «корпоративов».
— Это ничего не значит, — убеждал себя Алексей. — Просто приключение. Катя ничего не узнает, а я не хочу разрушать семью.
Софья не требовала от него ничего серьёзного. Она была его отдушиной, возвращала ему чувство молодости и свободы. С ней он снова ощущал себя живым.
Дома же всё было иначе. Екатерина встречала его в домашней одежде, с уставшим взглядом. Он начал раздражаться:
— Почему ты перестала следить за собой? Где та Катя, в которую я влюбился?
Она пыталась объяснить:
— Я тону в делах, Лёша. Мне нужна твоя поддержка, а ты где-то там, в своём мире.
Но он не слышал. Его жизнь разделилась на две части: яркую — с Софьей, и серую — с Екатериной.
Екатерина же давно всё знала. Она нашла сообщения, увидела фотографии, почувствовала чужой аромат на его рубашке. Но вместо скандалов она замкнулась. Её сердце покрылось коркой льда. Она ждала, что он сам сознается, но он лишь глубже уходил в ложь, притворяясь идеальным мужем.
Тогда она решила жить для себя. Записалась на йогу, обновила гардероб, начала встречаться с подругами. Её глаза загорелись новым светом. Она стала чаще улыбаться, но не ему. Алексей замечал перемены, но не придавал им значения:
— Наверное, хочет меня впечатлить, — думал он.
Но однажды он увидел уведомление на её телефоне: «Сегодня в 20:00, как всегда. Жду». Отправитель — некий Максим.
Ярость захлестнула его. Он ворвался в гостиную:
— Катя, что это за сообщения? Кто этот мужик?
Она посмотрела на него с лёгкой усмешкой:
— Хочешь правды? Тогда начни с себя. Расскажи про Софью.
Он замер. Его лицо побледнело.
— Это не о ней сейчас речь! — выдавил он. — Ты мне изменяешь?
Екатерина сделала шаг к нему, её голос стал тише, но твёрже:
— А ты помнишь, как сам мне изменил? Давай начнём с этого.
Алексей был ошеломлён. Он ожидал слёз, криков, оправданий, но не этого спокойного, почти равнодушного тона. Она ушла в спальню, оставив его одного с его мыслями.
Вечером они сели говорить. Впервые за годы — честно.
— У тебя кто-то есть? — спросил он, боясь ответа.
— Да, — ответила она, глядя ему в глаза. — Максим. Он видит во мне женщину, а не домработницу. Он не лжёт, не прячется. С ним я снова жива.
— Это месть? — его голос дрожал.
— Нет, Лёша. Это не месть. Это жизнь. Ты выбрал свою, я — свою.
Он смотрел на неё и понимал: она больше не его. Всё это время он считал себя главным в их истории, тем, кто решает, кому прощать, а кому нет. Но теперь роли поменялись.
Прошёл год. Они развелись. Дочь осталась с Екатериной, но Алексей видел её по выходным. Екатерина расцвела: она открыла небольшую студию йоги, путешествовала, смеялась. Максим был рядом — не как любовник, а как партнёр, друг, равный.
Алексей же погрузился в одиночество. Софья исчезла из его жизни, как только он перестал быть «успешным боссом». Он искал Екатерину в других женщинах, но находил лишь пустоту. Ночами он перечитывал их старые переписки, вспоминая её слова: «А ты помнишь, как сам мне изменил?»
Но история на этом не закончилась. Однажды, сидя в кафе, Алексей увидел Екатерину. Она была с дочерью и Максимом. Они смеялись, ели мороженое, выглядели счастливыми. Он хотел подойти, но остановился. Вместо этого он написал ей письмо — длинное, искреннее, где впервые признался во всём: в своих ошибках, лжи, эгоизме. Он не просил прощения, а просто поблагодарил её за годы вместе и пожелал счастья.
Екатерина прочитала письмо, но не ответила. Она сложила его в ящик, где хранила старые фотографии, и пошла дальше — к своей новой жизни. А Алексей, впервые за долгое время, почувствовал облегчение. Не потому, что получил прощение, а потому, что наконец-то отпустил прошлое.
Его измена разрушила их семью, но стала для обоих началом чего-то нового. Для неё — свободы и счастья. Для него — пути к осознанию и, возможно, к самому себе.
