Когда мир рушится, остается только телефон: Лера, запертая в четырех стенах своей шикарной квартиры, набирала номер Стаса, своего бывшего, и, глотая слезы, просила вытащить ее из плена. Он мчался на своем стареньком пикапе, ворчал, что пора бы уже разобраться с этим «сказочным принцем», и вез ее к своей маме, Нине Петровне. Та, несмотря на развод, обожала Леру, как родную дочь. После того как Стас увлекся какой-то художницей, Нина Петровна помогала Лере собирать вещи, следя, чтобы та не осталась с пустыми руками. Именно она и свела Леру с Артемом, своим коллегой из стоматологической клиники, уверяя:
— Этот мужчина — находка, не то что мой! Верный, надежный, да еще и с чувством юмора.
Артем и правда казался идеалом: высокий, с ослепительной улыбкой и стабильной карьерой. Его квартира в центре города, стильная, с панорамными окнами, была как с обложки журнала. Друзья у него были шумные, но добродушные, а хобби — от скалолазания до дегустации редких сортов кофе — добавляли ему шарма. Свадьба с Лерой была как в кино: белоснежное платье, живая музыка, шампанское рекой. Ничего общего с первой свадьбой Леры, когда она с трудом наскребла на подержанное платье, а Стас с друзьями устроил в кафе такой дебош, что Лера до утра подсчитывала убытки за разбитую посуду.
— Ну и что? — хохотал тогда Стас, еле ворочая языком. — Без мордобоя какая свадьба?
Утром он, как всегда, нашел способ ее рассмешить, и они помирились. Со Стасом всегда было так — буря, а потом солнце.
С Артемом все было по-другому. Их брак строился на спокойствии и взаимном уважении, а не на страстных порывах. Лера думала, что это и есть зрелая любовь: никаких ссор, никаких слез. Но вскоре она заметила, что Артем слишком внимательно следит за каждым ее взглядом. Первая трещина появилась на его дне рождения. Они ужинали в ресторане, и Лера, смеясь, поболтала с барменом — молодым парнем с татуировками и дерзкой улыбкой. Она просто шутила, но Артем весь вечер молчал, а дома, аккуратно складывая пиджак, холодно бросил:
— Ты заигрывала с ним. Я все видел.
Лера расхохоталась — настолько абсурдным показалось обвинение. Но Артем не шутил. Он ушел спать в гостиную, а утром Лера обнаружила, что дверь заперта. Ключ, который Артем всегда оставлял в замке, исчез. Она обыскала всю квартиру: карманы, полки, даже заглянула в ящик с его носками. Ничего. Артем не отвечал на звонки. В панике Лера набрала Стаса.
— Запер тебя? Серьезно? — хмыкнул он. — Ладно, сейчас буду.
Стас, сын мастера по замкам, мог вскрыть что угодно — от сейфа до сердца. Через полчаса он уже возился с дверью, а еще через пять минут Лера была на свободе.
— Креативный у тебя муженек, — подмигнул Стас. — Это что, теперь каждый раз так играть будете?
Они зашли в кафе, и Лера, посмеиваясь, рассказала про Артема и его ревность.
— А ты сама-то? — прищурился Стас. — Помню, как ты чуть не придушила официантку за то, что она мне улыбнулась.
— Да ну тебя! — отмахнулась Лера, но щеки ее вспыхнули.
Она не флиртовала с барменом, да и вообще не собиралась изменять Артему. Но сцены ревности стали их семейной традицией. Артем злился из-за ее улыбок коллегам, разговоров с таксистами, даже из-за случайного «спасибо» курьеру. Каждый раз он запирал ее дома, а Лера либо ждала его возвращения, либо звонила Стасу.
— Я что, теперь ваш семейный спасатель? — ворчал Стас, открывая замок в очередной раз. — Наймите уже слесаря.
Лера не хотела такой жизни. Она мечтала о ребенке, о тихом счастье, но как рожать от человека, который запирает тебя, как в клетке? Когда Артем заговаривал о детях, Лера отрезала:
— Серьезно? Чтобы ты запер меня с ребенком, а я рожала под дверью?
Артем предложил пойти к психологу. Лера согласилась не сразу, но в итоге пошла. Сессии были то скучными, то нелепыми: психолог, женщина с усталыми глазами, спрашивала про детство, родителей и даже про первую любовь Леры. Артем, наоборот, с воодушевлением копался в своем прошлом, а Лера еле сдерживала зевоту.
Ничего не менялось. Лера продолжала быть собой — улыбалась людям, шутила с коллегами, фотографировалась на вечеринках. Артем в ответ запирал ее. Лера перестала злиться, перестала смеяться. Она плакала, умоляла его остановиться, однажды даже подала на развод, но в итоге забрала заявление.
— Я нашла тебе специалиста, — заявила Нина Петровна.
— Какого еще специалиста? — нахмурилась Лера.
— Не гадалку, не бойся, — подмигнул Стас. — Просто женщина, которая разбирается в людях.
Лера пошла к этой «специалистке» — пожилой даме по имени Вера Павловна. Та задавала странные вопросы: про Артема, про Стаса, про то, что Лера чувствует, когда звонит бывшему.
— И что ты чувствуешь, когда он приезжает и смеется? — спросила Вера Павловна, глядя ей прямо в глаза.
Лера замялась. Вспомнила, как Стас, открывая замок, шутил про «рыцаря на ржавом коне». Как она невольно улыбалась, чувствуя тепло в груди.
— Не знаю, — буркнула она.
— А когда Артем запирает дверь? Что ты чувствуешь?
— Будто я и без того в клетке, — выпалила Лера и тут же осеклась.
Вера Павловна кивнула, словно все поняла. Лера ушла, чувствуя, как внутри что-то сдвинулось.
В тот вечер Артем не запирал дверь. Они не ссорились, но Лера сидела, глядя на телефон, будто он мог дать ей ответы. Наконец, она набрала Стаса.
— Что, опять? — хохотнул он.
— Нет, — голос Леры дрогнул. — Просто… я скучаю.
Молчание. Потом голос Стаса стал серьезным:
— Ты где?
— Дома.
— Еду.
Лера дрожала, как в лихорадке. Она набрала Артему. Слезы текли по щекам, слова путались.
— Я так и знал, — вздохнул он. — Вера это сразу раскусила.
— Вера? — переспросила Лера.
— Ну, наш психолог, — кашлянул Артем. — Она сказала, что ты… все еще любишь его.
Лера молчала. Артем продолжил:
— Я тоже виноват. Прости.
— И ты меня, — шепнула Лера.
Они договорились поговорить вечером. Лера положила трубку, вытерла слезы и пошла к двери. Стас уже был на пороге.
— Ну что, принцесса, — улыбнулся он, — замок снять или сердце?
Лера рассмеялась сквозь слезы. Впервые за долгое время она почувствовала себя свободной. Не от двери, а от самой себя. Они вышли на улицу, и Лера вдруг поняла, что этот старенький пикап, запах кофе и Стас, который всегда знал, как ее рассмешить, — это и есть ее дом.
