Диана 
Снег танцевал под фонарями, словно звёзды, сбежавшие с небес. Анна и Павел, смеясь и перебрасываясь шутками, возвращались домой после шумного праздника у друзей. Ноябрьская ночь окутала город мягким покрывалом, а лёгкий ветерок подталкивал их вперёд, будто торопя к чему-то важному.
– Посмотри, как красиво! – Анна остановилась, заворожённо глядя на кружащиеся снежинки.
– Да, зима в этом году щедрая, – улыбнулся Павел, поправляя шарф на шее.
Они прошли ещё несколько шагов, когда Анна вдруг замерла.
– Слышишь? – прошептала она, вслушиваясь в темноту.
– Плач… ребёнок? – Павел нахмурился, оглядываясь. – Кто в такой час с младенцем на улице?
Звук, тонкий и жалобный, доносился откуда-то неподалёку. Анна, ведомая инстинктом, потянула мужа в сторону парка. Там, на старой деревянной скамейке, припорошённой снегом, лежал небольшой свёрток. Из него и раздавался плач.
– Боже, это же ребёнок! – ахнула Анна, осторожно приподнимая одеяло. Маленькое личико, покрасневшее от холода, смотрело на неё широко раскрытыми глазами.
– Как можно было оставить малыша в такую погоду? – Павел стиснул кулаки. – Где родители?
Анна бережно взяла свёрток на руки. Малютка, почувствовав тепло, затихла, лишь изредка всхлипывая.
– Девочка, – тихо сказала Анна, заглянув под одеяло. – Ей, наверное, всего пара недель.
Супруги переглянулись. Решение пришло само собой – они не могли оставить ребёнка на морозе. Дома, уложив малышку на мягкое покрывало, Анна развернула её и ужаснулась: на девочке была лишь тонкая, заношенная кофточка, а старое одеяло едва защищало от холода. Кожа малышки покраснела от опрелостей, а подгузник явно не меняли несколько часов.
– Надо её накормить и переодеть, – решительно сказала Анна. – Павел, сбегай в круглосуточный, купи смесь, бутылочку, памперсы… и детский крем, пожалуйста.
– Уже бегу, – кивнул он, хватая куртку.
Пока Павел отсутствовал, Анна осторожно укачивала малышку, напевая колыбельную. Её сердце сжималось от жалости и гнева. Как можно бросить такое крохотное существо?
Вернувшись, Павел выложил покупки на стол.
– Вот, всё взял. Ещё пелёнки одноразовые, на первое время.
Анна ловко перепеленала девочку, смазала её кожу кремом и подготовила бутылочку со смесью. Малышка жадно припала к соске, будто не ела целую вечность.
– Завтра утром надо в полицию, – сказал Павел, глядя на спящую девочку. – Иначе подумают, что мы её украли.
– Конечно, – кивнула Анна. – Но… как же она мила, правда?
—
Прошло семнадцать лет. Девочка, названная супругами Соней, выросла в их семье. Анна и Павел, так и не сумевшие завести собственных детей, полюбили её как родную. Соня была умной, доброй и мечтала стать художницей. Её картины, полные света и тепла, украшали стены их дома.
Но однажды в дверь постучали. На пороге стояли двое – мужчина и женщина, чьи лица показались смутно знакомыми.
– Мы родители Сони, – заявила женщина, нервно теребя рукав пальто. – Мы хотим её забрать.
Анна почувствовала, как земля уходит из-под ног. Павел, стоявший рядом, сжал её руку.
– Вы бросили её на скамейке в мороз! – голос Анны дрожал от гнева. – Семнадцать лет вы даже не вспоминали о ней, а теперь хотите забрать?
– Мы были молоды, глупы… – начал оправдываться мужчина. – Но теперь мы готовы. У нас есть деньги, мы можем дать ей всё.
– Всё? – Соня, услышавшая разговор, вышла из своей комнаты. Её глаза сверкали от слёз. – Вы думаете, что деньги заменят семью? Анна и Павел – мои родители. Вы для меня никто.
Женщина на пороге заплакала, но Соня была непреклонна.
– Уходите, – твёрдо сказала она. – И не возвращайтесь.
Когда дверь за незваными гостями закрылась, Соня обняла Анну и Павла.
– Спасибо, что нашли меня в ту ночь, – прошептала она. – Вы подарили мне жизнь.
Вечером Соня достала холст и краски. Её новая картина родилась быстро – заснеженный парк, скамейка и три силуэта, идущие рука об руку под светом фонаря. В этом образе было всё: любовь, тепло и дом, который она обрела в ту зимнюю ночь.
