Диана 
В палату 306 больницы старого городка сквозь занавешенное окно проникал мягкий утренний свет. На тумбочке — стакан воды, книга с закладкой и старенький радиоприёмник, тихо шептавший вальс Шуберта. В кресле у окна сидел Алексей Иванович, худощавый мужчина с поседевшими висками и мудрым, но уставшим взглядом. Его глаза задержались на фотографии — пожелтевшее изображение двух молодых людей на танцполе, сияющих счастьем.
В палату вошла женщина с серебристыми волосами, одетая сдержанно, но со вкусом. Мария Петровна, его жена, уже пятьдесят лет была рядом — в радости, в бедах, и теперь, когда врачи поставили диагноз, не оставляла его ни на минуту.
— Доброе утро, милый, — тихо сказала она, сев рядом и взяв его за руку. — Как ты сегодня?
Алексей слабо улыбнулся:
— Лучше, когда ты рядом.
Мария сдержала слёзы. Неделю назад врачи сообщили: болезнь сердца прогрессирует, и времени осталось немного. Но впереди была дата, которую они ждали всю жизнь — их золотой юбилей. Пятьдесят лет назад они впервые танцевали под вальс в скромном актовом зале университета. Тогда никто не думал о будущем — только музыка, смех и любовь.
Мария долго размышляла, как отметить юбилей. Они мечтали о большом балу с детьми, внуками, старой компанией. Теперь это стало невозможным. Но любовь… любовь не знает преград.
На следующий день Мария обратилась к главврачу.
— Доктор, я хочу устроить бал. Здесь, в больнице. Для моего мужа.
Врач сначала удивился, но, увидев решимость в глазах женщины, кивнул.
— Мы постараемся помочь.
В течение нескольких дней весь персонал больницы готовился к необычному событию. Медсёстры развешивали гирлянды, санитары приносили из столовой скатерти и цветы. Пациенты, кто мог встать с кровати, репетировали вальс.
В день юбилея палата 306 преобразилась. Белые занавеси были откинуты, на полу стояли свечи в стеклянных банках, а в углу — переносная колонка, откуда раздавался вальс «На прекрасном голубом Дунае».
Алексей был в тёмном пиджаке, с аккуратно приглаженными волосами. Он не сразу понял, что происходит, когда вошла Мария в голубом платье, похожем на то, в котором была полвека назад.
— Ты готов, любимый? — спросила она и подала ему руку.
— Мария… это всё для нас?
— Для тебя, — ответила она, не в силах сдержать слёзы.
Под аплодисменты персонала и пациентов они медленно вышли в центр палаты. Алексей обнял жену, и они закружились. Медленно, осторожно, но с той же нежностью, что и в юности.
Слёзы текли у всех — у медсестёр, у старого пациента с соседней койки, у молодого врача. Этот танец не был о прощании. Он был о вечной любви, о памяти, о достоинстве последних моментов.
Когда музыка стихла, Алексей тихо прошептал:
— Спасибо. Это был наш лучший танец.
В ту ночь он уснул спокойным сном, держа жену за руку. А на утро, с лёгкой улыбкой на лице, тихо ушёл, оставив за собой музыку, любовь и легенду о последнем танце, который стал их вечностью.
