Диана 
Екатерина сидела за рабочим столом, вглядываясь в экран ноутбука. Цифры в таблице упрямо не сходились, словно насмехались над её пятнадцатилетним опытом бухгалтера. В офисе было душно, несмотря на открытое окно. Часы показывали начало одиннадцатого вечера.
— Екатерина Андреевна, вы уверены, что проверили все данные? — голос директора, Сергея Павловича, в трубке звучал устало и раздражённо. — Отчёт нужен к утру, а у нас дыра в миллион!
— Я не волшебник, Сергей Павлович, — Катя сжала ручку, стараясь сохранить спокойствие. — Уже трижды пересчитала строительные сметы. Ошибка где-то в первичных документах. Найду её, даже если придётся сидеть до рассвета.
Повесив трубку, она потёрла виски. На краю стола лежал маленький блокнот, где она вела учёт платежей по ипотеке. Десять лет строгой экономии, подработок и бесконечных рабочих ночей. Осталось всего четыре платежа. Четыре шага до свободы — собственной квартиры, за которую она боролась, отказывая себе во всём.
Телефон завибрировал. Звонил Артём, её муж. Катя ответила не сразу, предчувствуя очередной неприятный разговор.
— Катюш, ты скоро? — голос Артёма звучал приглушённо. — Мама приехала, ужин готов. Она хочет поговорить.
— Опять без предупреждения? — Катя нахмурилась. — Я же просила хотя бы сообщать.
— Она испекла твой любимый пирог с мясом, — Артём явно пытался сгладить ситуацию. — И… это важно. Приезжай, ладно?
Катя вздохнула. Свекровь, Тамара Григорьевна, никогда не скрывала своего отношения к невестке. «Бухгалтерша с долгами» — так она называла Катю за глаза, уверенная, что та «охомутала» её драгоценного сына. Артём же всегда отмахивался: «Маме просто нужно время, чтобы привыкнуть», «Она желает нам добра». За одиннадцать лет брака Катя устала от этих оправданий.
Она вспомнила, как три года назад затеяла ремонт в квартире. Два года копила, выбирала каждую деталь, от плитки до штор. Тамара Григорьевна тогда чуть ли не переехала к ним, критикуя всё подряд:
— Линолеум какой-то дешёвый, краска тусклая, а эта люстра — просто кошмар!
Катя терпела, а Артём лишь пожимал плечами: «Ты же хотела ремонт, вот и делай, как тебе нравится».
Наконец, найдя ошибку — подрядчик завысил стоимость материалов на одном из объектов, — Катя исправила отчёт и отправила его начальству. Собрав вещи, она вышла из офиса. На улице было прохладно, и это немного успокоило её. Но мысли о предстоящем разговоре со свекровью не отпускали. Что могло быть настолько срочным, чтобы Тамара Григорьевна приехала в будний день?
Дома пахло пирогом и специями. Дверь была приоткрыта. В прихожей Катю встретила свекровь, нарочито приветливая.
— Ну наконец-то, Екатерина! Мы уж заждались, — Тамара Григорьевна вытерла руки о фартук. — Иди, мой руки, у нас серьёзный разговор.
Артём сидел за столом, избегая смотреть на жену. Его пальцы нервно теребили край скатерти. Катя почувствовала, как холодок пробежал по спине. Последний раз такое предчувствие было, когда её чуть не уволили из-за ошибки коллеги.
Она прошла в ванную, пытаясь собраться с мыслями. Вернувшись, увидела на столе нетронутую еду и чёрную папку с документами. Тамара Григорьевна сидела с прямой спиной, её глаза блестели от сдерживаемого торжества.
— Прежде чем ужинать, — начала свекровь, — у нас для тебя новости, Катенька.
Она открыла папку и разложила бумаги перед Катей, словно раскладывая козыри. Катя взяла первый лист. Договор купли-продажи. Её квартиры. Но в графе «Покупатель» стояло имя Тамары Григорьевны. Следующий документ — выписка из Росреестра. Снова свекровь как собственник.
— Это что, шутка? — Катя почувствовала, как кровь прилила к лицу.
— Какие шутки, дорогая? — Тамара Григорьевна улыбнулась. — Квартира теперь моя. Так что либо живёшь по моим правилам, либо собираешь чемоданы.
— Это подделка! — Катя схватила телефон. — Я сейчас же звоню в полицию!
— Звони, — свекровь рассмеялась. — У меня везде связи. Кто поверит тебе, обычной бухгалтерше, которая всё это время жила за счёт моего сына?
Катя посмотрела на Артёма. Тот наконец поднял глаза, но в них не было поддержки — только растерянность и вина.
— Ты знал? — её голос дрогнул.
— Мама сказала, что так будет лучше для всех, — пробормотал он. — Я не хотел ссоры…
Катя рухнула на стул, перебирая документы. Всё выглядело пугающе настоящим: договоры, выписки, даже справка о полном погашении ипотеки. Но подписи и печати казались подозрительными.
— Десять лет, — прошептала она. — Десять лет я выплачивала этот кредит. Из своих денег. На своё имя.
— А кто это докажет? — Тамара Григорьевна убрала бумаги в папку. — Всё законно. Решай: подчиняешься или выметаешься.
— По каким ещё правилам? — Катя сжала кулаки.
— Мама хочет, чтобы мы жили дружно, — вмешался Артём. — Она будет решать, как нам лучше.
— В моей квартире?! — Катя вскочила, опрокинув стул.
— В моей, милая, — поправила свекровь. — И не забывай, кто теперь хозяин.
Катя вспомнила, как Артём в последнее время сам разбирал почту, уверяя, что там «только спам». Теперь она поняла, почему счета и уведомления перестали приходить на её имя.
— Это мошенничество, — Катя стукнула по столу. — Я найду доказательства. У меня есть все документы о покупке и платежах!
— Попробуй, — Тамара Григорьевна пожала плечами. — Но учти, правда теперь в этой папке.
Катя посмотрела на Артёма, но тот лишь отвёл взгляд. Её сердце сжалось от предательства.
— Ты… — она задохнулась от гнева. — Ты отдал мою квартиру своей матери? После всего, что я сделала?
— Я думал, это решит наши проблемы, — Артём выглядел жалко. — Мама обещала, что всё будет хорошо.
Катя схватила сумку и выбежала из квартиры. Прохладный вечерний воздух немного отрезвил её. Она набрала номер подруги Марины, юриста, с которой не виделась несколько месяцев.
— Марин, мне нужна твоя помощь, — Катя старалась не сорваться на слёзы. — Это срочно.
Через час она сидела на кухне у Марины, рассказывая о случившемся за чашкой крепкого кофе.
— Погоди, — Марина нахмурилась. — Твоя свекровь заявилась с фальшивыми документами, а муж просто молчал?
— Да, — Катя сжала чашку. — Я думала, мы команда. А он… он выбрал её.
— Ладно, начнём с основ, — Марина достала ноутбук. — У тебя есть оригиналы документов? Договор ипотеки, выписки по платежам?
— Всё в сейфе на работе. Артём даже не знал, где я их храню.
— Отлично, — Марина кивнула. — А в банке данные о кредите сохранились?
— Конечно. Я могу запросить полную историю платежей.
— Тогда у нас есть шанс, — Марина улыбнулась. — Завтра едем в банк, забираем твои документы, а потом в областную прокуратуру. Если у свекрови связи в городе, в области ей будет сложнее.
Утром Катя первым делом отправилась в банк. Менеджер, молодой парень с усталыми глазами, долго изучал её счёт.
— Странно, — он нахмурился. — Ваш кредит погашен три недели назад. Полная сумма внесена наличными.
— Кем? — Катя подалась вперёд.
— Тамарой Григорьевной Соколовой. Это ваша свекровь?
— Да, — Катя стиснула зубы. — Могу я получить выписку об этой операции?
— Конечно. И ещё… — менеджер понизил голос. — Был запрос на переоформление договора на другое лицо. Мы отказали, так как это невозможно без вашего согласия.
Катя забрала выписку и поехала на работу за документами. Марина встретила её у здания областной прокуратуры.
— Доказательств хватит? — Катя нервно сжимала папку.
— Более чем, — ответила подруга. — Главное, держись уверенно.
Прокурор, женщина с проницательным взглядом, внимательно выслушала Катю и изучила документы.
— Интересная история, — она постучала ручкой по столу. — Особенно про погашение кредита. Мы проверим движение средств и опросим сотрудников банка. А пока советую пожить у подруги. Никто не имеет права вас выселить, пока идёт расследование.
Через десять дней Катю вызвали в прокуратуру. Следователь, мужчина с усталым лицом, листал материалы дела.
— Мы нашли любопытные детали, — сказал он. — В Росреестре действительно оформили договор на имя вашей свекрови. Но сотрудник, который это сделал, уже признался в подделке. Они с вашей свекровью старые знакомые.
— А что с Артёмом? — Катя сглотнула.
— Он утверждает, что не знал о подделке, но это ещё предстоит проверить, — следователь закрыл папку. — Вашу собственность вернут. Это вопрос времени.
Через две недели Катя вернулась в квартиру. Артём исчез, оставив записку: «Прости, я не хотел, чтобы всё так вышло». Катя порвала её, не дочитав.
Судебное заседание прошло через месяц. Катя сидела, вцепившись в сумку, пока зачитывали решение. Суд признал документы свекрови недействительными. Тамара Григорьевна получила обвинение в мошенничестве и подделке. Дело передали в суд высшей инстанции.
Выйдя из суда, Катя вдохнула свежий воздух. Где-то вдалеке мелькнула фигура Артёма, но она не стала оборачиваться.
— Всё в порядке? — Марина коснулась её плеча.
— Теперь да, — Катя улыбнулась. — Квартира моя. И знаешь, я поняла кое-что важное.
— Что именно?
— Я сильнее, чем думала. И больше не позволю никому решать за меня.
Они пошли по улице, залитой солнцем. Катя вдруг остановилась.
— Марин, как думаешь, какой цвет штор подойдёт для спальни? Хочу всё переделать. Для себя.
Марина рассмеялась.
— Давай начнём с голубого. Цвет свободы.
Катя кивнула, чувствуя, как внутри расправляются крылья. Но история на этом не закончилась. Через несколько месяцев, разбирая старый шкаф, она нашла коробку с письмами. В них Артём писал своей матери о каждом шаге Кати, включая детали её ипотеки. Письма датировались годами. Это было не просто предательство — это был план, в котором Артём участвовал с самого начала.
Катя не стала звонить ему. Вместо этого она передала письма в прокуратуру, добавив их к делу. А потом поехала в мебельный магазин, выбрала голубые шторы и новую кровать. Вечером, стоя в своей обновлённой спальне, она впервые за годы почувствовала себя дома. Не просто в квартире, а в своей жизни.
