Диана 
В морозный вечер, когда звёзды казались острыми, как осколки льда, Максим остановил свой внедорожник у старых ворот банного комплекса. Вокруг простиралась заснеженная тишина, нарушаемая лишь скрипом шин по промёрзшей дороге. Вдоль забора выстроились автомобили — от сверкающих Bentley до скромных Kia. Где-то рядом хрустнул снег под чьими-то шагами.
— Добрый вечер, Максим Сергеевич, — раздался низкий, спокойный голос.
— Здравствуй, Пётр, — улыбнулся Максим, глядя на подошедшего сторожа. Пётр был местной легендой: молчаливый, но надёжный, как старый дуб. Никто толком не знал, откуда он взялся, но все доверяли ему безоговорочно. Он хранил секреты банных вечеринок, где собирались магнаты и дельцы, и умел разруливать любые неприятности — от пьяных выходок до внезапных конфликтов. Без Петра, как шутили гости, их бизнес давно бы утонул в скандалах.
— Ключи от машины, как обычно? — спросил Пётр, протягивая руку.
Максим рассмеялся, передавая ключи. Это было правило: никто не садился за руль после бурной ночи, пока не протрезвеет. Пётр следил за этим строго, и никто не смел спорить.
Внутри банного комплекса царила тёплая, почти осязаемая атмосфера. Друзья Максима уже расположились в просторной комнате с деревянными стенами, пропитанными запахом хвои.
— Макс, опять опоздал! Штрафную тебе! — крикнул Олег, поднимая бокал.
Максим только махнул рукой, чувствуя, как усталость рабочей недели растворяется в тёплом свете и звоне стекла. Вечер закрутился вихрем: парная, холодное пиво, смех, музыка, мелькание лиц. Где-то появились девушки, лёгкие и весёлые, как искры от костра. Но в груди у Максима зрело странное чувство — будто что-то важное ускользало, не давая ему полностью отдаться веселью.
Утром он проснулся с тяжёлой головой. Рядом на кровати кто-то зашевелился, и Максим поморщился, пытаясь вспомнить вчерашний вечер. В памяти всплыл спор — дурацкий, как у подростков. Они с Олегом бились об заклад, кто дольше продержится на ногах после выпивки. Максим, конечно, проиграл. Олег, этот медведь, мог пить бочками и оставаться твёрдым, как скала. И теперь победитель должен был загадать желание.
На столике у кровати стоял графин с мутноватой жидкостью — знаменитый «эликсир» Петра. Секретный рецепт, смесь трав и ягод, которая волшебным образом снимала похмелье. Пётр всегда предупреждал: «Пейте, но не злоупотребляйте. Пользы много не будет, но и вреда тоже». Максим глотнул, чувствуя, как жизнь возвращается в тело.
Через час он спустился в общую залу, где друзья уже собрались за столом. Пётр разливал травяной чай, пахнущий мятой и ромашкой. Олег, заметив Максима, широко ухмыльнулся:
— Ну что, проигравший, готов к моему желанию?
Максим напрягся. По лицам друзей было ясно: они задумали что-то грандиозное.
— Выкладывай, — буркнул он, готовясь к худшему.
— Ты у нас холостяк, Макс. Все мы тут либо женаты, либо были, а ты всё бегаешь. Вот и решили: тебе пора попробовать семейную жизнь. Женись и проживи с женой год. По-настоящему: вместе жить, в кафе ходить, цветы дарить — всё, как полагается.
Максим чуть не поперхнулся чаем:
— Вы серьёзно? Да мне и одному отлично!
— Не спорь, — подмигнул Олег. — И не на какой-нибудь модели, а на простой девушке. Скажем, на доярке из деревни. Чтоб без столичных понтов.
— Из деревни? — переспросил Максим, чувствуя, как внутри закипает протест. — Вы что, издеваетесь?
— Ничуть. Месяц тебе на поиск невесты. Через тридцать дней покажешь нам свою «жену».
Максим вышел на улицу, закурил и уставился на заснеженные поля. «Где я, чёрт возьми, найду доярку?» — думал он, пока холодный воздух не привёл его в чувство.
— Что-то случилось, Максим Сергеевич? — раздался голос Петра.
Максим рассказал о споре, не скрывая раздражения. Пётр задумчиво кивнул:
— Есть у меня одна знакомая. Племянница моя, Лена. Жизнь у неё нелёгкая: сын болен, муж сбежал, как только узнал, что лечение дорогое. Она в деревне теперь, на ферме работает. Ради сына на всё пойдёт. Поговори с ней, может, договоритесь.
Максим оживился. Это был шанс. Пётр дал адрес, и на следующий день, купив игрушки и конфеты для ребёнка, Максим отправился в деревню. Дом Лены оказался маленьким, но уютным, с аккуратным двориком. Постучав, он услышал звонкий голос:
— Входите!
Внутри его встретили глаза цвета летнего неба. Лена была хрупкой, с усталыми, но живыми чертами лица. Ей было чуть за тридцать, но она казалась моложе, несмотря на тени под глазами.
— Вы Максим? — спросила она, вытирая руки о фартук. — Дядя Пётр рассказал. Проходите, я всё подготовила.
На столе лежали медицинские справки и счета за лечение её сына, Никиты. Лена говорила чётко, без лишних эмоций:
— Вот диагноз и стоимость. Если вас устраивает, я согласна на сделку.
Максим кивнул, но его взгляд задержался на мальчике, который робко вошёл в комнату. Никита, худенький, с такими же яркими глазами, как у матери, застенчиво улыбнулся.
— Привет, Никита. Это тебе, — Максим протянул игрушку. Мальчик просиял.
После разговора Максим связался с другом-врачом, перечислил диагнозы и анализы. Тот подтвердил: лечение возможно, но нужно действовать быстро. Максим вернулся к Лене:
— Собирайтесь. Завтра едем в город, Никиту положим в клинику.
Лена растерялась:
— Так сразу? Мне нужно уволиться, дела уладить…
— Я останусь с Никитой, а ты разберись. Утром выезжаем, — твёрдо сказал Максим.
В его доме Лена чувствовала себя не в своей тарелке. Огромные комнаты, панорамные окна, дорогая мебель — всё это было чужим.
— Ты один здесь живёшь? — спросила она, оглядываясь.
— Да. Уборщица приходит пару раз в неделю. А что, много места? — усмехнулся Максим.
— Просто… непривычно, — тихо ответила Лена.
Они расписались без лишней помпы, но друзья Максима не смогли удержаться от визита. Вечером они явились с подарками, любопытно разглядывая Лену.
— Макс, где ты её нашёл? — шепнул Олег, когда Лена вышла за чаем. — Если надумаешь разводиться, дай знать. Такая женщина — редкость.
Максим только отмахнулся, но в глубине души чувствовал укол ревности. Лена оказалась не просто «дояркой из деревни». Она была сильной, умной, с удивительным умением находить радость в мелочах. Никита, благодаря лечению, начал поправляться. Врачи удивлялись: «Такое бывает, когда организм получает всё, что нужно. Болезнь отступает».
Однажды, когда Никите разрешили провести выходные дома, Максим предложил всей семьёй пойти в парк. Весна бурлила: деревья цвели, дети смеялись, воздух пах свободой. Никита, сияя, тащил огромного плюшевого зайца, которого Максим выиграл в тире. Лена, глядя на сына, улыбалась, но в её глазах мелькала тревога.
— Не бойся, — сказал Максим. — Радость ему не повредит.
Лена кивнула, но её голос дрогнул:
— Трудно поверить, что я больше не должна бояться за каждый его день. Максим, ты сделал для нас невозможное. Но я должна быть честной. Олег приходил ко мне. Сказал, что хочет быть со мной, что я тебе не нужна. Я ответила, что не могу быть с ним. Потому что… — она замялась, опустив глаза.
Максим замер, сердце сжалось. Он боялся этого разговора, боялся услышать, что их «фиктивный» брак скоро закончится.
— Что ты ему сказала? — спросил он, стараясь скрыть волнение.
Лена подняла взгляд, и в её глазах было столько тепла, что Максим едва не забыл, как дышать.
— Я сказала, что не могу быть с ним, потому что моё сердце принадлежит тебе. И Никите ты стал как отец. Я не знаю, как благодарить тебя за всё, но я хочу, чтобы ты знал: это уже не просто сделка.
Максим молчал, чувствуя, как внутри рушатся все его стены. Он, человек, который всегда избегал обязательств, вдруг понял, что не хочет терять эту женщину и этого мальчика. Он взял её руку:
— Лена, я тоже не хочу, чтобы это заканчивалось. Я думал, что это просто спор, игра. Но теперь я вижу, что вы с Никитой — это моё настоящее. Останьтесь. Не ради спора, а ради нас.
В тот вечер они вернулись домой втроём, смеясь и планируя, как обустроят детскую для Никиты. А через год, когда срок спора истёк, друзья собрались в доме Максима. Олег, подняв бокал, подмигнул:
— Ну что, Макс, ты выиграл. Не спор, а жизнь.
