Светлана сидела на подоконнике, глядя, как за окном гаснут городские огни, и шептала своему будущему ребенку: «Твой папа скоро вернется». Она не знала, что эти слова станут ее мантрой, ее якорем в бурю, которая вот-вот накроет ее жизнь.
Они с Андреем мечтали о свадьбе, но он всегда откладывал — не из-за сомнений в любви, а из упрямой идеи, что жену надо привести в собственный дом, а не в съемную квартиру. Андрей был из тех, кто верит: настоящий мужчина должен построить крепость для своей семьи. Поэтому он брался за любые командировки, даже самые опасные, лишь бы накопить на их будущее.
О ребенке Света сообщила ему через сообщение — связь в тех краях, куда он уехал, была редкостью. Андрей ответил восторженным голосом в аудиосообщении: «Светик, я буду отцом! Вернусь — и сразу под венец, обещаю!» Она улыбнулась, представляя, как он, загорелый и усталый, обнимает ее и их малыша. Но радость смешивалась с тревогой — его работа была связана с риском, и Света это знала.
В детстве старая гадалка, взглянув на ее ладонь, сказала: «Ты под счастливой звездой, девочка. Беда обойдет тебя стороной». Света верила в это, как в талисман, но теперь, с ребенком под сердцем, страх начал пробираться в ее душу. Она считала дни до его возвращения, отмечая их в календаре, и разговаривала с малышом:
— Еще два дня, мой хороший, и папа будет дома, — шептала она, гладя живот.
Андрей должен был вернуться сегодня, но решил заехать к родителям в соседний город. Он написал об этом неделю назад, а потом связь оборвалась. Света не волновалась — телефон Андрея часто был вне зоны. Она готовилась к его приезду: испекла его любимый яблочный пирог, нарезала овощи для салата, даже надела новое платье, которое подчеркивало ее округлившийся живот.
Звонок в дверь прозвучал, как сигнал к началу новой жизни.
— Папа дома! — воскликнула Света, бросаясь к двери.
Но на пороге стоял не Андрей, а его друг Максим. Они с Андреем были неразлучны — вместе служили, вместе ездили в командировки. Лицо Максима было серым, глаза избегали ее взгляда.
— Света, можно войти? — спросил он тихо.
Она отступила, чувствуя, как сердце сжимается.
— Где Андрей? — голос дрожал, но она старалась держаться.
Максим опустил голову:
— Он… пропал без вести.
Мир вокруг Светланы замер. Она ждала страшных слов, но не таких. Пропал — значит, есть надежда. Она цеплялась за эту мысль, как за спасательный круг.
— Он жив, я знаю, — прошептала она. — Он вернется.
Максим не спорил, но в его глазах было что-то, чего Света не хотела видеть. Он помогал ей, как мог: привозил продукты, игрушки для будущего малыша, даже нашел врача, когда Света простудилась.
— Мы с Андреем обещали друг другу заботиться о семьях, если что-то случится, — говорил он, когда Света пыталась отказаться от его помощи.
Когда родился сын, которого Света назвала Мишей, она решилась написать родителям Андрея. Она отправила письмо с фотографией малыша, надеясь, что это смягчит их горе. Ответ пришел через месяц — холодный, почти чужой. Мать Андрея, Нина Ивановна, писала: «Сначала докажи, что это его сын. Сделай тест ДНК, тогда поговорим».
Света была ошеломлена. Она не претендовала на деньги Андрея, которые он копил на дом. Ей просто хотелось, чтобы у Миши была семья, бабушка, дедушка. Максим успокаивал:
— Они в шоке, Света. Дай им время.
Шли месяцы, а вестей от Андрея не было. Света жила, как в ожидании чуда, уверяя себя, что он в долгой командировке. Максим был рядом, и постепенно их разговоры становились теплее, а взгляды — длиннее. Однажды на прогулке пожилая соседка назвала Максима ее мужем, и Света рассмеялась, но смех был нервным.
Когда Максим уехал в очередную командировку, Света вдруг поняла, что боится за него так же, как когда-то за Андрея. Она проверяла телефон, не спала ночами, а когда он вернулся, бросилась к нему, но тут же отстранилась, словно обжегшись.
— Света, я вижу, как ты на меня смотришь, — сказал Максим однажды. — И я… я тоже к тебе неравнодушен. Но ты боишься, потому что думаешь об Андрее. Я понимаю. Но ты имеешь право быть счастливой.
Света боролась с собой. Она не могла предать Андрея, который, как она верила, был жив. Но чувства к Максиму росли, и когда Мишу увезли в больницу с сильной лихорадкой, Максим был рядом, держал ее за руку, пока врачи успокаивали: «Все будет хорошо». В тот момент Света поняла, что не может больше сопротивляться.
— Я всегда буду с вами, — сказал Максим. — Выходи за меня. Но только если ты готова.
— Только одно условие, — ответила Света, вытирая слезы. — Больше никаких командировок.
— Договорились, — улыбнулся он. — Я открою мастерскую, хватит с меня разъездов.
Свадьба была уже на горизонте, но Света замечала, что Максим стал мрачнее. Он был заботлив, играл с Мишей, но что-то грызло его изнутри. Однажды она не выдержала:
— Максим, что с тобой? Это из-за Андрея?
Он долго молчал, а потом сказал:
— Я не хотел говорить. Боялся, что ты меня возненавидишь. Но я не могу лгать. Андрей жив. Он в своем городе.
Света замерла.
— Что ты сказал? Он ранен? Почему он не вернулся?
Максим покачал головой:
— Он не ранен. Он… встретил другую. Свою старую любовь. Она замужем, но они… начали все заново. Он попросил меня сказать тебе, что он пропал, чтобы оставить себе путь назад, если у них ничего не выйдет.
Света задохнулась от боли. Все эти месяцы, все слезы, все ночи, когда она молилась за него…
— Ты знал и молчал? — ее голос дрожал.
— Прости, Света. Я думал, он одумается. А потом… я влюбился в тебя и не хотел тебя ранить.
— Уходи, — сказала она тихо. — Я не хочу тебя видеть.
Максим ушел, а Света осталась с пустотой в груди. Но она должна была убедиться сама. Собрав Мишу, она купила билет до города Андрея. Адрес был в том самом письме от его матери.
Дверь открыла Нина Ивановна, женщина с усталыми глазами и строгим лицом. Увидев Мишу, она смягчилась:
— Вылитый Андрей в детстве. Проходи.
Света вошла, чувствуя, как дрожат руки.
— Зачем приехала? — спросила Нина Ивановна. — Адрес его нужен?
Света кивнула.
Когда Андрей вошел в комнату, она едва узнала его. Холодный взгляд, равнодушная улыбка. Он даже не посмотрел на Мишу.
— Ты хоть понимаешь, что я пережила? — тихо спросила Света.
— Ну, все же хорошо закончилось? Слышал, ты замуж выходишь, — ответил он с легкой насмешкой.
— Уже нет, — горько сказала она.
— Это ваши дела, — он пожал плечами. — Говори, что надо. Мне скоро идти, Лера ждать будет.
Света смотрела на него и понимала: человек, которого она любила, исчез. Перед ней был чужой мужчина, для которого их сын — лишь фотография в телефоне.
— Я хотела, чтобы ты увидел сына, — сказала она. — Но, похоже, тебе это не нужно.
— Максим присылал фото, — ответил он. — Я предлагал ему денег для вас, но он отказался. Так что я чист.
Света повернулась и ушла, не сказав больше ни слова.
Нина Ивановна остановила ее у двери:
— Поешьте хоть, и малыша уложи. За режимом следишь?
— Слежу, — ответила Света, сдерживая слезы.
Пока Миша спал, она рассказала Нине Ивановне все: о своей любви, о мечтах, о боли. Та слушала, качала головой:
— Вот дурак мой сын. А ты, Света, держись. И Максима прости. Хороший он, таких мало. Ошибся, да, но хотел как лучше.
Света вернулась домой с тяжелым сердцем, но с ясной головой. Миша скучал по Максиму, спрашивал:
— Мама, где дядя Максим? Он нас бросил?
Эти слова стали последней каплей. Света позвонила Максиму.
— Приезжай, — сказала она просто.
Когда он вошел, она не бросилась к нему, не плакала. Просто посмотрела в его глаза и сказала:
— Я прощаю тебя. Но если ты снова скроешь от меня правду, я не прощу.
Максим кивнул, и в его улыбке было столько тепла, что Света наконец почувствовала: звезды, под которыми она родилась, снова светят над ней.
Год спустя они стояли у алтаря. Миша, держа их за руки, сиял от счастья. А где-то далеко Андрей, возможно, смотрел на звезды, но они уже не были его.
