Диана 
Словно молния, расколовшая небо, звон бокала на ужине у свекрови оборвал привычный ход вечера, и жизнь Марины больше никогда не будет прежней.
Марина нервно крутила тонкое кольцо на пальце, стоя у кухонного окна. За стеклом мерцали огни вечернего города, но её мысли были далеко.
— Никит, может, пропустим этот вечер? — тихо спросила она, не оборачиваясь. — Скажу, что приболела, и всё.
Никита, высокий, с тёплыми карими глазами, подошёл ближе и положил руку ей на плечо.
— Мариш, мы уже сто раз это обсуждали. Если каждый раз отказываться от маминых посиделок, она решит, что ты её избегаешь. Надо идти.
Марина вздохнула, сжимая губы. Воскресные ужины у Веры Павловны, матери Никиты, давно превратились для неё в испытание. Свекровь, женщина с безупречным вкусом и холодным взглядом, не уставала напоминать, что Марина — не та, кого она мечтала видеть рядом с сыном. Её колкие замечания, завуалированные под комплименты, были словно иглы, которые Марина научилась терпеть, но не любить.
— Ты же знаешь, как она смотрит на меня, — Марина повернулась к мужу, её голос дрожал. — Будто я незваная гостья, которая испортила её идеальную картинку.
Никита обнял её, притянув к себе. Его дыхание согревало её затылок.
— Она просто не видит, какая ты на самом деле. Дай ей шанс.
— Шанс? Никит, уже полтора года прошло. Для неё я всё ещё чужая, — Марина отстранилась, глядя ему в глаза. — Она ждёт, когда я исчезну, как плохой сон.
Никита нахмурился, но в его взгляде мелькнула решимость.
— Ты моя жена, Марина. Я выбрал тебя, и мне плевать, что думает мама или кто-то ещё.
Она невольно улыбнулась, вспоминая их первую встречу. Это было в маленькой кофейне, где Марина, тогда ещё студентка филфака, подрабатывала бариста. Никита, молодой инженер с амбициями, заказал эспрессо и остался до закрытия, споря с ней о Достоевском. Через два месяца он сделал предложение, несмотря на протесты Веры Павловны, уже строившей планы выдать сына за дочь своей давней подруги.
Телефон Марины мигнул уведомлением. Она взглянула на экран и просияла.
— Артём пишет, что завтра будет в городе! — сказала она, не скрывая радости. — Всего на день, но мы сможем встретиться.
— Отлично! — Никита улыбнулся. — Я могу взять отгул, устроим что-нибудь вместе.
— Нет, не надо, — быстро ответила Марина. — У тебя важная встреча с заказчиком. Я просто пообедую с ним.
Никита прищурился, уловив её тревогу.
— Ты уверена? Я могу перенести…
— Уверена, — твёрдо сказала она. — Это просто брат. Мы прекрасно проведём время вдвоём.
На самом деле Марина боялась другого. Артём, её младший брат, был таким же простым и открытым, как она сама. После смерти родителей он остался её единственной семьёй, но она не хотела, чтобы он столкнулся с холодным высокомерием Веры Павловны. Свекровь наверняка нашла бы способ указать, что их семья — не её уровня.
— Ладно, — Никита кивнул. — Но вечером зови его к нам. Я постараюсь освободиться пораньше.
Марина прижалась к нему, пряча слёзы благодарности. Никита всегда чувствовал, когда ей нужна поддержка, и это было её спасением.
— Только, пожалуйста, не говори пока маме про Артёма, — попросила она. — Не хочу, чтобы она начала задавать вопросы.
Никита посмотрел на неё внимательно.
— Мариш, рано или поздно ей придётся принять твою семью. Она не имеет права судить.
— Знаю, — Марина отвела взгляд. — Но сначала надо пережить этот вечер.
Часы показывали пять вечера. До ужина у Веры Павловны оставалось меньше часа, и Марина ушла в спальню, чтобы собраться — или, скорее, подготовиться к очередной порции язвительных замечаний о её скромном платье или недостаточной утончённости. Никита верил, что мать однажды изменит своё отношение, но Марина уже почти потеряла надежду.
—
Кафе «Лаванда» пряталось в уютном дворике, где пахло свежесваренным кофе и цветами. Марина сидела у окна, нервно постукивая пальцами по столу. Артём, как всегда, опаздывал, но сегодня это её не раздражало — она всё ещё переживала вчерашний ужин у свекрови.
Вера Павловна была на удивление сдержанной, но не упустила случая заметить, что Маринино платье «выглядит мило, несмотря на простоту», а её манера держать вилку «очень… своеобразна». Никита хмурился, но молчал, а Марина, как обычно, улыбалась, проглатывая обиду вместе с десертом.
— Маринка! — громкий голос брата вырвал её из мыслей.
Артём, загорелый, с растрёпанной шевелюрой, ворвался в кафе, сияя улыбкой. Марина вскочила, и он тут же подхватил её в объятия, закружив, как в детстве.
— Ты что, вообще не ешь? — шутливо нахмурился он, опуская сестру. — Худая, как тростинка!
— Это ты после своих стройплощадок стал как скала, — рассмеялась Марина, усаживаясь за столик. — Рассказывай, как дела?
Артём заказал кофе и принялся делиться новостями: новая работа в Сочи, планы открыть свою мастерскую, байки про старых друзей. Марина слушала, чувствуя, как напряжение отпускает.
— А у тебя как? — вдруг спросил он, прищурившись. — Свекровь всё ещё строит из себя королеву?
Марина поморщилась, но отмахнулась.
— Да как обычно. Лучше расскажи, как там море.
Артём понял намёк и не стал давить. Они болтали ещё час, смеялись, вспоминали детство. Когда принесли счёт, Артём настоял на оплате, несмотря на её протесты.
— Вечером заеду к вам, — сказал он, обнимая сестру на прощание. — Хочу наконец познакомиться с твоим Никитой.
Марина кивнула, не заметив, что за соседним столиком сидела Ольга Сергеевна, близкая подруга Веры Павловны, внимательно наблюдавшая за их встречей.
—
Ужин у Веры Павловны начался с привычной церемонии: аперитив в гостиной, лёгкая музыка и натянутые улыбки. Кроме Никиты и Марины, были приглашены дальний родственник Веры Павловны с женой и Ольга Сергеевна, соседка и главная сплетница района.
— Марина, ты сегодня выглядишь… посвежевшей, — заметила Вера Павловна, окидывая невестку взглядом. — Удачный день?
— Спасибо, — Марина заставила себя улыбнуться. — Просто хорошо выспалась.
— А где обедала? — внезапно спросила Ольга Сергеевна, хитро прищурившись.
Марина растерялась.
— В кафе, недалеко от работы. А что?
— Да ничего, — Ольга Сергеевна многозначительно посмотрела на хозяйку. — Просто любопытно.
Никита, сидевший с бокалом вина, насторожился. Тон соседки ему не понравился, но он промолчал. Вера Павловна объявила, что ужин подан, и все перешли в столовую.
Разговор сначала шёл о пустяках: о погоде, о новом театральном сезоне. Марина почти расслабилась, когда Ольга Сергеевна наклонилась к Вере Павловне и что-то прошептала. Лицо свекрови застыло, глаза сузились.
— Марина, — её голос был сладким, как сироп, — ты, оказывается, полна сюрпризов. Не знала, что у тебя такие… близкие друзья.
— О чём вы? — Марина почувствовала, как холодеют пальцы.
— О твоём спутнике в кафе, — Вера Павловна сделала глоток вина. — Ольга видела тебя с каким-то молодым человеком. Вы, кажется, были очень близки.
Никита положил вилку и повернулся к матери.
— Мама, что ты имеешь в виду?
— То, что твоя жена встречается с мужчинами за твоей спиной, — отрезала Вера Павловна. — Ольга видела, как они обнимались.
За столом стало тихо. Марина почувствовала жар в щеках.
— Это был мой брат Артём, — сказала она, стараясь говорить спокойно. — Он приехал на день, и мы пообедали вместе.
Вера Павловна изогнула бровь.
— Брат? Как интересно. И почему же мы о нём ничего не слышали?
— Я знал, — вмешался Никита. — Марина рассказала мне о его приезде.
— И ты веришь этому? — Вера Павловна посмотрела на сына с сожалением. — Никита, ты всегда был слишком доверчивым.
Ольга Сергеевна, наслаждаясь драмой, добавила:
— Они обнимались так… страстно. Не по-семейному, скажу я вам.
Марина стиснула край скатерти.
— Я не видела Артёма больше года. Мы просто были рады встрече.
— Конечно, — язвительно кивнула Ольга Сергеевна. — А тот парень, которого я видела у вашего дома пару месяцев назад? Тоже «брат»?
Никита резко выпрямился.
— Ольга Сергеевна, вы следите за моей женой?
— Я просто оказалась рядом, — вспыхнула соседка. — И заметила, как они…
— Случайно оказались? — перебил Никита. — Удивительно, как вам везёт на такие «совпадения».
Вера Павловна постучала ложкой по бокалу, требуя внимания.
— Хватит отвлекаться. Факт в том, что Марина скрыла эту встречу.
— Она ничего не скрывала, — голос Никиты стал твёрже. — Это был её брат. Он сегодня заедет к нам, и вы можете с ним познакомиться.
— Как удобно, — фыркнула Вера Павловна. — Теперь, когда тебя поймали, ты зовёшь своего «брата» для прикрытия?
Никита отодвинул стул с такой силой, что тот скрипнул.
— Мама, это уже перебор.
— Перебор? — Вера Павловна вскочила, упираясь руками в стол. — Перебор — это то, что ты привёл в наш дом эту… интриганку! Она вертит тобой, а ты ничего не видишь!
— Вера, может, не стоит… — начал родственник, но она оборвала его взглядом.
— Молчи, Павел! Я не позволю этой девчонке разрушить нашу семью!
Марина сидела, опустив голову, чувствуя, как слёзы жгут глаза. Она привыкла к нападкам свекрови, но сегодня они били слишком сильно.
— Мама, я прошу тебя в последний раз, — голос Никиты стал ледяным. — Прекрати.
— Нет, сынок, это ты прекрати! — Вера Павловна ткнула пальцем в сторону Марины. — Эта девица обманывает тебя! Ольга видела, как они целовались, как он гладил её…
— Он обнял меня! — не выдержала Марина, её голос дрожал. — Это мой брат, мой единственный родной человек!
— Брат? — Вера Павловна рассмеялась. — Я навела справки, Марина. У тебя нет братьев. Только какой-то дальний родственник в глуши.
Марина побледнела.
— Артём — мой сводный брат. Мы росли в разных семьях, но он моя семья.
— Ложь! — отрезала Вера Павловна. — Ты просто попалась, и теперь выдумываешь истории!
БАХ! Кулак Никиты с грохотом опустился на стол, заставив всех вздрогнуть.
— МАМА, ЕЩЁ ОДНО СЛОВО, И Я ЗАБЫВАЮ, ЧТО ТЫ МОЯ МАТЬ! — его голос гремел, как раскат грома.
Вера Павловна замерла, её лицо побелело. За столом воцарилась мёртвая тишина, только тикали часы на стене.
— Ты… угрожаешь мне? — выдохнула она. — Из-за неё?
— Из-за неё, — Никита встал, его глаза пылали. — Целых полтора года я терпел твои нападки. Надеялся, что ты примешь Марину, что увидишь, какая она. Но тебе это не нужно. Ты хочешь только унижать её.
— Никита, я защищаю тебя! — Вера Павловна попыталась вернуть контроль. — Она не нашего круга, она…
— Заткнись! — рявкнул он, и она осеклась. — Марина терпела твои выходки ради меня. Но я больше не позволю.
Он повернулся к жене и протянул руку.
— Марина, мы уходим.
Она поднялась, дрожа, и взяла его руку.
— Никита, не делай глупостей, — Вера Павловна шагнула к сыну. — Поговорим спокойно…
— Разговор окончен, — отрезал он. — Пока ты не извинишься перед Мариной — искренне, без своих игр, — мы с тобой не общаемся.
— Никита! — крикнула она, когда они уже были в прихожей. — Если уйдёшь, не возвращайся!
Он не обернулся, помогая Марине надеть пальто.
— Хорошо, мама. Так и сделаем.
Дверь захлопнулась, отрезая их от прошлого.
—
Дома, на маленькой кухне, пахнущей свежезаваренным чаем, они наконец заговорили. Никита держал руки Марины в своих, его взгляд был полон вины.
— Прости, что так долго тянул, — сказал он тихо. — Я думал, она изменится. Я был идиотом.
— Ты хотел сохранить семью, — Марина слабо улыбнулась. — Это не твоя вина.
— Нет, моя, — возразил он. — Я должен был сразу поставить её на место. Но теперь всё. Никто больше не посмеет тебя обидеть.
Телефон Марины зазвонил. Это был Артём. Она коротко рассказала ему о случившемся, и он тут же предложил приехать к Вере Павловне и всё объяснить.
— Нет, — Никита покачал головой, когда Марина передала предложение. — Это бесполезно. Она найдёт новый повод. Мы сделали правильно, уйдя.
— Но она твоя мама, — тихо сказала Марина. — Ты не можешь просто вычеркнуть её.
— Могу, пока она не научится уважать тебя, — ответил он твёрдо. — Ты моя семья, Марина. И я всегда буду с тобой.
Она обняла его, чувствуя, как тепло его слов растворяет боль.
— А что, если она никогда не извинится? — прошептала она.
Никита улыбнулся, впервые за вечер.
— Тогда мы построим свою жизнь. У нас есть мы, есть Артём, есть будущее. А мама… Она либо поймёт, либо останется в прошлом.
В тот вечер, когда Артём приехал к ним, они втроём сидели до полуночи, смеялись, пили чай и строили планы. Впервые за долгое время Марина чувствовала себя дома — не в четырёх стенах, а в окружении людей, которые её любили.
А через месяц, в один из тихих вечеров, раздался звонок в дверь. На пороге стояла Вера Павловна, с непривычно растерянным лицом и букетом белых роз в руках.
— Марина, — начала она, запнувшись, — я… мне нужно поговорить.
И в этот момент Марина поняла: шторм закончился. Начиналось что-то новое.
