Диана 
Вадим Сергеевич назвал свой ломбард «Лучик» не потому, что там принимали драгоценности. Название хранило тайну, которую он никому не раскрывал. Это была история о его дочери, его утрате и надежде, спрятанной в маленьком золотом кольце.
Семь лет назад у Вадима и его жены Елены была дочь — Лиза. Их маленькая звёздочка, их радость. Но в пять лет Лиза начала жаловаться на головные боли. Сначала родители думали, что это усталость от новых занятий по рисованию, которые так любила их дочь. Елена настояла на уроках, чтобы девочка развивала свой талант.
— Она и так рисует лучше всех в садике, — возражал Вадим. — Зачем её нагружать?
— Пусть учится усидчивости, — мягко отвечала Елена. — Это ей пригодится, когда пойдёт в школу.
Вадим нехотя согласился:
— Ладно, тебе виднее.
Через месяц учительница рисования, Анна Петровна, осторожно обратилась к Елене после урока:
— Простите, но я заметила, что у Лизы часто болит голова после занятий. Она отдыхает, и боль проходит, но это повторяется. Я бы на вашем месте показала её врачу.
Елена тут же записала дочь на обследование. В клинике они провели весь день, сдавая анализы. Врач, сухо глядя в бумаги, сказал:
— Приходите завтра за результатами.
На следующий день доктор встретил их с тяжёлым взглядом:
— У вашей дочери опухоль мозга. Это серьёзно.
Елена схватилась за край стола, Вадим почувствовал, как земля уходит из-под ног.
Лиза угасала быстро. Вадим продал свою небольшую строительную фирму, чтобы оплатить лечение. Они облетели полмира — от клиник Германии до центров в Израиле, — но нигде не нашли спасения. Когда Лиза уже с трудом передвигалась, она однажды посмотрела на отца своими большими глазами и сказала:
— Пап, ты обещал мне щенка. Помнишь? Ты и мама говорили, что на день рождения подарите друга. Но я, наверное, не дождусь…
Елена, не сдержав слёз, вышла из комнаты. Вадим крепко обнял дочь:
— Лизонька, мы не будем ждать. Завтра у тебя будет щенок.
Ночью он не спал, глядя в окно на холодные звёзды. Елена тихо плакала в соседней комнате, а Вадим шептал в пустоту:
— За что? Возьмите меня вместо неё…
На рассвете он вернулся домой с маленьким белоснежным щенком, завёрнутым в тёплый плед. Осторожно войдя в комнату Лизы, он положил малыша на кровать. Щенок тут же принялся исследовать одеяло, смешно тыкаясь носом. Лиза пошевелилась, открыла глаза и засмеялась — впервые за месяцы.
— Папа! Он настоящий? — её голос звенел от радости.
Елена вбежала на звук и замерла, увидев щенка.
— Сначала позавтракаем, а потом придумаем ему имя, — сказал Вадим, стараясь говорить бодро.
В тот день Лиза ела с аппетитом, а вся семья спорила, как назвать нового друга. Щенок, словно понимая, что он в центре внимания, прыгал по дивану и тявкал. Лиза выбрала имя — Лучик.
С тех пор Лучик стал тенью Лизы. Они спали вместе, ели за одним столом, и даже врачи замечали, что девочка стала чуть бодрее. Прогноз был мрачный — три месяца, но Лиза прожила полгода.
Однажды, когда ей стало совсем плохо, Лиза позвала отца:
— Пап, я хочу, чтобы Лучик меня не забыл.
Она сняла с пальца тонкое золотое кольцо — подарок от Елены на прошлый день рождения — и попыталась повесить его на ошейник щенка. Ручки дрожали, и Вадим, сдерживая слёзы, помог ей.
— Теперь он всегда будет помнить, — прошептала Лиза, гладя Лучика.
Лиза ушла тихо, во сне. Елена замкнулась в себе, а Лучик отказывался от еды и лежал на Лизиной кровати. Через неделю он пропал. Вадим и Елена искали его повсюду: обошли дворы, расклеили объявления, но Лучик исчез, будто растворился в воздухе.
— Он был частью Лизы, — шептала Елена. — Мы не уследили…
Год спустя Вадим открыл ломбард, назвав его «Лучик» — в память о дочери и её верном друге.
Однажды в ломбард вошла девочка лет девяти. Она нервно теребила подол старого платья. Сотрудница Вадима, Катя, шепнула ему:
— Вадим Сергеевич, там девочка плачет. Мы не можем её успокоить. Может, вы разберётесь?
Вадим вошёл в приёмную и замер. Девочка, сидя за столом, напомнила ему Лизу — те же большие глаза, тот же растерянный взгляд. Рядом стоял сотрудник, Игорь, пытаясь её утешить:
— Не плачь, сейчас Вадим Сергеевич придёт, он всё решит.
— Как тебя зовут? — мягко спросил Вадим, присаживаясь рядом.
— Соня, — всхлипнула девочка.
— Расскажи, что случилось.
Соня шмыгнула носом:
— У меня есть пёс, Бим. Я нашла его, когда была маленькой. Он был такой худой, весь в грязи… Я кормила его, делилась своей едой. Тётя ругала меня, даже била, но я всё равно бегала к нему. Мы с ним всё делали вместе — спали в подвале, купались в речке. Он защищал меня от всех.
— Бим — твой настоящий друг, — кивнул Вадим.
— Да. Но мальчишки его отравили. Ему плохо, он почти не двигается. Ветеринар сказал, что нужно много денег… Вот, — она протянула маленькое золотое кольцо. — Оно было на его ошейнике. Наверное, от прежней хозяйки. Продайте его, пожалуйста, я должна ему помочь.
Вадим посмотрел на кольцо и почувствовал, как сердце сжалось. Это было Лизино кольцо. Он узнал его мгновенно.
— Соня, надень кольцо обратно. Его хозяйка была бы рада, что оно у тебя. А теперь поехали. Мы найдём Бима и отвезём его к ветеринару.
— А деньги? — робко спросила Соня.
— С деньгами разберёмся. Катя, вы тут справитесь?
— Конечно, Вадим Сергеевич, — ответила Катя.
Они подъехали к заброшенному дому, где жила Соня. Она указала на подвал:
— Там Бим. Мы там прячемся, чтобы тётя не нашла.
В сыром подвале Вадим увидел исхудавшего пса с тусклой белой шерстью. Он подошёл ближе, и пёс слабо вильнул хвостом.
— Лучик… — прошептал Вадим, узнавая друга своей дочери.
Он осторожно поднял собаку и понёс к машине. Соня бежала рядом, не отрывая глаз от Бима.
В ветклинике их встретила молодая ассистентка:
— Почему он такой грязный? Его нужно помыть!
Вадим вспыхнул:
— Вы серьёзно? Он отравлен, а вы про ванну? Делайте свою работу!
Из кабинета вышел пожилой ветеринар, оценил состояние пса и скомандовал:
— На стол, быстро!
Вадим положил Лучика на стол и твёрдо сказал:
— Спасите его. Я оплачу всё.
В коридоре Соня тихо спросила:
— Вы знаете Бима?
— Да. Его звали Лучик. Он был другом моей дочери, Лизы. Она умерла, и Лучик пропал. Мы искали его, но не нашли.
— А почему Лиза умерла?
— Она заболела. Очень сильно.
— Вы заберёте Бима? Я не увижу его больше?
В этот момент в клинику вбежала Елена. Увидев Лучика, она замерла, а потом обняла Соню:
— Ты сможешь видеть его, когда захочешь. Приходи к нам, играй с ним, гуляй.
Соня посмотрела на Елену:
— Вы мама Лизы?
Елена кивнула, вытирая слёзы.
Через несколько часов ветеринар сообщил, что Лучик выживет.
— Лёгкая еда, много воды. И следите за ним, — сказал он строго.
На следующий день Соня пришла к Вадиму и Елене. Они подарили ей новую одежду, игрушки и угостили домашним пирогом. Лучик радостно прыгал вокруг, впервые за долгое время виляя хвостом. Но на следующий день Соня не появилась. Лучик метался по двору, скулил и смотрел на ворота.
— Что-то не так, — сказала Елена, с тревогой глядя на Вадима.
— Лучик знает, где она. Доверимся ему.
Они открыли ворота, и пёс рванул вперёд. Вадим и Елена поспешили за ним в машину. Лучик привёл их к старому дому на окраине города. Он вбежал в подъезд и остановился у обшарпанной двери, громко лая.
Вадим позвонил. Дверь открыла женщина с усталым, злым лицом. Увидев Лучика, она замахнулась:
— Пошёл вон, паршивец!
Но пёс увернулся и бросился в квартиру. Вадим и Елена вошли следом. В комнате, заваленной мусором, на старом матрасе лежала Соня. Её лицо было в синяках, она едва дышала.
— Это Соня? — прошептала Елена.
Женщина огрызнулась:
— А вам что? Эта девчонка таскает ворованное, я её проучу!
Вадим сжал кулаки:
— Вы ответите за это.
Он осторожно поднял Соню и понёс к машине. Лучик шёл рядом, не отрывая глаз от девочки.
В больнице врачи подтвердили, что Соня пережила жестокое обращение. Елена, используя все связи, добилась лишения тётки опекунства.
Через месяц Соня переехала к Вадиму и Елене. Они стали её семьёй. В их доме снова зазвучал детский смех, а Лучик, словно хранитель, всегда был рядом с Соней. Однажды вечером, сидя у камина, Соня нарисовала Лучика с кольцом на ошейнике.
— Это для Лизы, — тихо сказала она. — Чтобы она знала, что Лучик теперь счастлив.
Вадим и Елена переглянулись. В их глазах блестели слёзы, но это были слёзы надежды. Лучик лёг у ног Сони, и в доме воцарилась тёплая тишина — та, что бывает, когда сердца находят друг друга.
