Диана 
Маленький Серёжа, вцепившись в край маминого передника, кричал, умоляя не отдавать младшую сестрёнку.
Иван вернулся из рейса глубокой ночью, позже, чем обещал. Жена Анна уже места себе не находила, то и дело поглядывала в окно, прислушиваясь к каждому шороху. Серёжа, их шестилетний сын, не отходил от неё: «Мам, ну где папа? С ним всё хорошо?»
Наконец, во дворе загорелись яркие фары старенького грузовика. Иван был дома.
— Папа! Папа приехал! — Серёжа, забыв про сон, кинулся к двери, на ходу пытаясь натянуть сапоги и шапку.
— Куда, малой? — прикрикнула Анна. — На улице мороз, ночь давно! Ложись спать, отец сейчас сам зайдёт.
Серёжа надул губы, но ослушаться не посмел. Он забрался на тёплую печь, но глаз не сводил с двери.
Иван всё не появлялся. Анна, нахмурившись, начала беспокоиться:
— Что он там возится? Неужто опять в кабине уснул? Серёж, сиди тут, я гляну.
— Мам, я боюсь один, — заныл мальчик.
— Чего боишься? Сиди, кому говорю!
Анна накинула платок и шагнула к двери, но та вдруг распахнулась сама. В избу ворвался морозный воздух, а следом за ним — Иван. И не один.
Рядом с ним стояла девушка, едва ли старше двадцати. Она куталась в старенький полушубок, из-под которого выглядывал округлившийся живот. Светлые волосы выбивались из-под тёплого платка, а большие зелёные глаза настороженно смотрели на Анну.
— Проходи, Лизавета, не мёрзни, — сказал Иван, снимая шапку. — Аня, помоги гостье, холодно ведь.
Анна, ошеломлённая, молча помогла девушке снять полушубок. Лизавета, тяжело ступая, прошла к лавке и села, сложив на коленях тонкие, замёрзшие руки.
Серёжа, любопытствуя, свесился с печи.
— А ну, сынок, спускайся! — Иван подхватил мальчика и закружил его. — Смотри, какой я тебе сюрприз привёз! А ты, Аня, давай-ка на стол собирай, проголодались мы с дороги.
Поздним вечером, когда Серёжа задремал, он слышал, как родители шептались в другой комнате. Мать то и дело повышала голос, отец что-то объяснял, а Лизавета изредка всхлипывала.
Утром вся деревня гудела: Иван привёз свою двоюродную сестру, Лизавету.
— Мужик её бросил, — рассказывала Анна соседкам, доя коров в сарае. — Родителей у неё нет, одна осталась. Куда её, такую, девать?
— А ты раньше про сестру его не упоминала, — поддела соседка Прасковья.
— Да что я, всех родственников наперечёт знать должна? — отмахнулась Анна. — В детдоме она росла, вот и всё.
— Ну-ну, — хмыкнула Прасковья. — Странно как-то.
Через месяц Лизавета засобиралась рожать. Иван отвёз её в районную больницу, а вскоре в доме появилась малышка — Алёнка.
Лизавета не вернулась.
— Умерла при родах, — буркнула Анна, когда Серёжа спросил, где тётя.
Алёнка была крохотной, с розовыми щёчками и тонкими ручками. Серёжа не мог налюбоваться: «Моя сестрёнка — лучше всех кукол!»
Но Анна была непреклонна:
— Иван, мне эта девочка в доме не нужна. Своего сына растить надо.
— Аня, как так? — взмолился Иван. — Это же ребёнок, кровь моя…
— Не моя это забота! Делай что хочешь — в приют отдай, мне всё равно.
Серёжа, услышав это, бросился к матери:
— Мам, не отдавай Алёнку! Я сам за ней смотреть буду, помогать буду! Оставь её, прошу!
Анна только рукой махнула:
— Иди, помощник, не мешай.
Иван сидел, опустив голову. Серёжа подбежал к люльке, где спала Алёнка, и начал шептать:
— Не бойся, сестрёнка, я тебя никому не дам.
Анна вышла в сени, хлопнув дверью. Но ночью, когда Серёжа ворочался, боясь, что мать унесёт Алёнку, она подошла к нему:
— Спи, неугомонный. Никто твою сестру не тронет.
Шли годы. Иван гонял грузовик по дальним маршрутам, Анна работала на ферме, а Серёжа с Алёнкой росли неразлучными. Он бежал из школы, раскинув руки, чтобы подхватить свою «ласточку» — так он звал сестрёнку. Деревенские ребята подхватили это прозвище, и Алёнка стала для всех «Ласточкой».
Когда Серёже пришло время идти в армию, Алёнка плакала навзрыд.
— Он ей как отец был, — шептались соседки. — Анна — женщина суровая, Иван молчун, а Серёжа с сестрой возился, как с дочкой.
Вернувшись из армии, Серёжа недолго гулял по деревне. Вскоре он привёл в дом невесту — бойкую и добрую Катю. Алёнка сразу её полюбила, и свадьба прошла весело, с песнями до утра.
Алёнка выросла настоящей красавицей. Её тёмные волосы и ясные глаза заставляли оборачиваться всех в деревне. Она уехала учиться в город, стала учителем, но каждое лето возвращалась домой, первым делом обнимая Серёжу.
Иван и Анна никогда не скрывали, что Алёнка — не их родная дочь. Но для неё это не имело значения — она знала, что любима. Анна, несмотря на свою строгость, называла её «ласточкой» и порой баловала больше, чем Серёжу.
Годы шли. Иван ушёл из жизни, а Анна, постарев, ослабела. Алёнка забрала мать к себе в город, несмотря на её протесты.
Однажды ночью Алёнка проснулась от тихого голоса:
— Ласточка, подойди.
Она подошла к кровати матери. Анна, бледная, сжала её руку.
— Прости меня, доченька.
— За что, мама? — удивилась Алёнка.
— Не хотела я тебя брать. Думала, чужая ты, обуза. А потом полюбила, как свою.
— Мамочка, я знаю, как тебе было тяжело. Ты меня вырастила, я тебе только благодарна.
Анна помолчала, словно собираясь с силами.
— Алёна, ты не племянница Ивану была. Ты его дочь.
Алёнка замерла.
— Как?
— Лизавета… она твоя мать. Иван где-то с ней встретился, ещё до меня, наверное. А когда она с тобой под сердцем осталась, её родные прогнали. Вот он и привёз её к нам.
— И ты её приняла? — прошептала Алёнка, не веря.
— Приняла. Куда было деваться? Не могла я тебя, такую кроху, в приют отдать. А Лизавета… она жива, наверное. Ушла тогда, оставив тебя.
Алёнка обняла мать, слёзы текли по её щекам.
— Мамочка, ты для меня единственная мать. Спасибо тебе.
Анна улыбнулась слабо и вскоре ушла, спокойная, к Ивану.
Прошли годы. Алёнка, уже Мария Ивановна, сидела в кругу своей большой семьи — мужа, детей, внуков. Она рассказывала историю своей жизни, и все слушали, затаив дыхание.
— Мама твоя — святая женщина, — сказала невестка. — Я бы так не смогла.
— Не суди, пока не проживёшь, — ответила Алёнка. — Мама была строгая, но сердце у неё было золотое.
А потом, улыбнувшись, добавила:
— Знаете, я однажды нашла свою настоящую мать. Лизавету. Она живёт в соседнем городе, у неё своя семья. Мы поговорили. Она плакала, просила прощения. Но я поняла, что моя семья — это вы все. И мама Анна, которая дала мне жизнь в своём сердце.
Семья молчала, а в глазах у всех блестели слёзы. Алёнка взяла за руку своего внука и тихо сказала:
— Жизнь, она такая — всё расставляет по местам. Главное, любить друг друга.
