Диана 
Я мчалась домой, опаздывая после посиделок с подругами в уютном кафе на набережной. Мой день рождения, как всегда, обещал быть особенным — смех, вино, разговоры о жизни. Но время ускользнуло, и я, спохватившись, поняла, что праздничный ужин для нас с мужем еще не готов. Попрощавшись с девчонками, я вызвала такси и понеслась домой, чувствуя легкое волнение.
Наша традиция с Лешей была нерушимой: каждый мой день рождения мы проводили вдвоем. Свечи, нежные взгляды, легкие прикосновения — вечер, полный любви. Но без ужина какой праздник?
Влетев в квартиру, я скинула туфли и бросилась на кухню, чтобы поставить в вазу подаренные подругами цветы — пышные георгины, мои любимые. Их яркие лепестки словно заряжали меня энергией. Улыбнувшись своему маленькому цветочному уголку, я поспешила в ванную, чтобы привести себя в порядок.
Заколов волосы и надев фартук, я принялась за готовку. Утром я предусмотрительно разморозила филе индейки — осталось приправить его травами и отправить в духовку. Пока мясо запекалось, я нарезала овощи для салата и готовила гарнир из молодого картофеля с розмарином. Мы с Лешей любили простую, но вкусную еду — ничего лишнего, только свежие продукты и немного фантазии.
Настроение было на высоте. Стол уже накрыт, вино охлаждалось в ведерке со льдом, аромат запеченной индейки наполнял квартиру. Я поправляла прическу, когда услышала, как хлопнула входная дверь. Сердце радостно екнуло — Леша вернулся! Сняв фартук, я поспешила встретить его, но замерла, увидев его лицо.
— Привет, Леш, — улыбнулась я, но его взгляд был холоднее зимнего ветра.
— Ужин еще не готов? — бросил он, даже не глядя на меня.
Я растерялась, хотела рассказать про кафе, про подруг, но он не дал мне и слова вставить.
— Я в кабинет. Дел по горло. А ты, пожалуйста, не трынди с подружками допоздна. Я голодный, между прочим.
Он развернулся и ушел, оставив меня в полной тишине.
Что это было? Мое сердце сжалось. Леша никогда так со мной не говорил. Мы ссорились, конечно, но этот тон… он был чужим. Вчера мы смеялись, пили кофе в постели, а сегодня он будто другой человек. Что изменилось?
Я выключила духовку и, глубоко вздохнув, пошла за ним. Нужно было разобраться. Подойдя к двери кабинета, я уже подняла руку, чтобы постучать, но замерла, услышав его голос.
— Малышка, я скучаю. Сегодня не увидимся, жена дома, — говорил он тихо, но каждое слово резало, как нож. — Да, я знаю, что обещал… Но она вечно таскается где-то, а я должен ждать? Завтра постараюсь вырваться.
Я застыла. В горле встал ком, сердце ухнуло в пропасть. Он говорил с ней. С кем-то, кто был для него важнее меня.
— Ее день рождения? Ну и что? Мне плевать. Она даже ужин не удосужилась приготовить.
Слезы обожгли глаза. Я толкнула дверь и вошла, не в силах больше слушать.
— Леш, это правда? — голос дрожал, но я смотрела прямо в его глаза.
Он нахмурился, отложил телефон.
— Катя, что за привычка подслушивать?
— Подслушивать? — я задохнулась от возмущения. — Ты мне изменяешь, а я еще и виновата?
Он устало потер виски, словно я была назойливой мухой.
— Не драматизируй. Мужчины так устроены, Катя. Иногда нам нужно… отвлечься.
— Отвлечься? — я шагнула ближе, чувствуя, как земля уходит из-под ног. — Я любила тебя, Леша. Четыре года. А ты…
— Хватит, — оборвал он. — Иди готовь ужин. Не делай из этого трагедию.
Его слова били наотмашь. Я развернулась, сдерживая рыдания, и выбежала из квартиры, хлопнув дверью. Слезы текли по щекам, но я не останавливалась. Лифт? Нет, лестница. Быстрее, подальше от него.
На улице лил дождь. Холодные капли смешивались со слезами, одежда моментально промокла. Я шагнула на тротуар, не глядя по сторонам, и вдруг — резкая боль в ноге. Я не удержалась и рухнула в лужу.
— Эй, ты что, с ума сошла? — раздался громкий голос.
Я подняла взгляд, но из-за дождя едва видела фигуру мужчины, склонившегося надо мной.
— Под колеса бросаешься? — продолжал он, но в его голосе не было злобы, только раздражение.
В следующую секунду он подхватил меня на руки и понес к машине. Я пыталась вырваться, но сил не было.
— Отпустите! — потребовала я, но он уже усадил меня на заднее сиденье и захлопнул дверь.
— Сиди, — бросил он, садясь за руль. — В больницу поедем.
— Я в порядке, — огрызнулась я, но он только хмыкнул.
— Это мы еще проверим.
В зеркале заднего вида я встретила его взгляд — темные глаза, слегка нахмуренные брови. Он был старше, лет тридцать пять, с легкой сединой на висках и усталым, но цепким взглядом.
— Зачем вам это? — спросила я, обнимая себя руками. Платье липло к телу, я дрожала.
— Не хочу, чтобы ты потом подала на меня в суд, — ответил он, но в его голосе мелькнула тень улыбки. — Что с тобой? Почему ревешь?
Я отвернулась к окну. Дождь барабанил по стеклу, а я не могла вымолвить ни слова. Все внутри горело от предательства Леши.
— Не твое дело, — буркнула я.
— Босиком под дождем. Без сумки. Бежала от кого-то? — продолжал он, но я молчала.
Машина остановилась у травмпункта. Мужчина вышел, открыл мою дверь и, не слушая возражений, снова подхватил меня на руки.
— Хватит, я сама могу! — возмутилась я, но он только покачал головой.
— Не можешь.
В кабинете врача он остался рядом, пока меня осматривали. Ушиб, синяк, ничего страшного. Я облегченно выдохнула, но мысли о Леше снова сдавили грудь.
— Спасибо, — тихо сказала я, когда мы вернулись к машине. — Как вас зовут?
— Артем, — ответил он, открывая дверь. — А тебя, Катя, я уже знаю.
Я слабо улыбнулась.
— Вы всегда такой… настойчивый?
— Только когда вижу, что кто-то в беде, — ответил он, и в его голосе было что-то теплое, несмотря на суровый вид.
Я молчала, глядя в окно. Дождь стихал, но внутри меня бушевала буря. Артем завел машину, но вместо того чтобы ехать, повернулся ко мне.
— Расскажи, что случилось.
Я сглотнула.
— Муж. Он… у него другая. Сегодня мой день рождения, а он… — голос сорвался.
Артем молчал, но его взгляд смягчился.
— Поехали, — наконец сказал он. — Тебе нужно согреться.
Я не стала спорить. Усталость накрыла с головой, и я задремала, свернувшись на сиденье.
Очнулась я в незнакомой комнате, укрытая пледом. На мне был мягкий халат, а платье исчезло. Сердце екнуло, но я тут же заметила, что белье на месте.
Дверь открылась, и вошел Артем, уже без пиджака, в простой футболке.
— Проснулась? — спросил он, ставя на столик поднос с едой. — Твое платье в химчистке. Не переживай, я не смотрел.
Я фыркнула, но невольно улыбнулась.
— Где я?
— В моем отеле. Ты вырубилась в машине, я не стал тебя будить.
Он разлил чай по чашкам и протянул мне одну.
— Пей. И рассказывай.
Я вздохнула, обхватив теплую чашку.
— Сегодня должен был быть лучший день. А вместо этого я узнала, что мой муж мне изменяет. И ему плевать на меня.
Артем внимательно слушал, не перебивая.
— Знаешь, — сказал он, когда я замолчала, — я тоже проходил через это. Моя бывшая… она ушла, когда нашему сыну было пять. С тех пор я воспитываю его один.
— Сочувствую, — тихо ответила я.
— Не надо. Это научило меня ценить то, что действительно важно. А твой муж… он не заслуживает твоих слез.
Я кивнула, чувствуя, как тяжесть в груди немного отступает.
— Что мне теперь делать? — спросила я, больше у себя, чем у него.
— Для начала — поесть, — улыбнулся Артем. — А потом решим.
Мы ужинали в тишине, но она была уютной, не давящей. Впервые за вечер я почувствовала себя не одной.
На следующий день Артем отвез меня домой. Я стояла у подъезда, глядя на окна нашей с Лешей квартиры.
— Спасибо, — сказала я, повернувшись к нему. — За все.
— Если что, ты знаешь, где меня найти, — ответил он, вручая мне визитку. — И, Катя, не позволяй никому ломать тебя.
Я кивнула, сжимая визитку в руке. Войдя в квартиру, я собрала чемодан. Леша был на работе, и это дало мне время. Я не плакала. Вместо этого я написала записку: «Я ухожу. Будь счастлив с ней».
Выйдя на улицу, я набрала номер с визитки.
— Артем? Это Катя. Не подскажешь, где можно снять квартиру?
Он рассмеялся в трубку.
— Уже бунтуешь? Поехали, найдем тебе что-нибудь.
Я улыбнулась, глядя в ясное небо. Где-то там, среди облаков, начиналась моя новая жизнь. И, может быть, однажды я снова научусь доверять. Но уже не так слепо.
