Словно молния в ночи, её страсть вспыхивала и сжигала всё на своём пути, оставляя лишь пепел надежд.
Марина работала оператором в таксопарке «Звезда». Её голос, мягкий и тёплый, раздавался в телефонной трубке, но в свободные минуты она ускользала в соседний автосервис. Там, на потрёпанном диване в углу, она сидела, болтая с механиками, подшучивая и бросая взгляды, от которых у мужчин загорались глаза. Её не волновало, женаты они или нет — в этом был даже свой азарт. Женатые не станут поднимать шум, думала она.
Прозвище «Маринка-Искра» прилипло к ней после того, как она влюбилась в водителя таксопарка, Алексея. Их роман был коротким, но бурным, как летняя гроза. Говорили, что после его ухода в ней что-то надломилось. С тех пор она искала любовь с такой одержимостью, что коллеги шептались за её спиной: «Искра, да ты спалишь себя дотла!»
Виктор был новеньким в таксопарке. Высокий, с лёгкой сединой на висках, он излучал спокойную уверенность. Марина сразу заприметила его. Она надевала самые смелые наряды, подолгу задерживалась у его машины, бросала двусмысленные шутки. Но Виктор оставался непроницаем.
— Марин, я женат, — наконец сказал он, когда она в очередной раз «случайно» коснулась его руки, поправляя несуществующую пылинку на его куртке.
— И что? — она наклонила голову, глядя ему в глаза. — Разве я хуже? Один поцелуй, и я отстану, обещаю.
Он покачал головой, мягко отстраняя её руку.
— Не усложняй, Марин. Мне это не нужно.
На следующий день она не вышла на работу. По таксопарку поползли слухи: Марина наглоталась таблеток. Кто-то говорил, что это из-за Виктора, кто-то — что она просто хотела внимания. Врачи спасли её, но строго предупредили: ещё раз — и дорога в психиатрическую клинику.
Виктор, узнав о случившемся, пришёл в больницу с букетом ромашек. Они гуляли по больничному саду, и он говорил, что она красива, что найдёт того, кто будет её ценить.
— Ты заслуживаешь большего, Маринка, — сказал он, глядя куда-то вдаль.
— Мне нужен только ты, — прошептала она, сжимая его руку.
Виктор вздохнул, попрощался и ушёл. На следующий день он уволился. Никто не знал, куда он исчез.
Марина вернулась на работу, но прежнего огня в ней не было. Яркие платья сменились серыми свитерами, а каблуки — кедами. Коллеги шептались, что она сломалась. Но старшая смены, Вера, отмахнулась:
— Это был спектакль. Она сама скорую вызвала. Нет зрителей — нет драмы.
Месяц спустя всё улеглось. Марина сидела в диспетчерской, принимая звонки.
— Такси «Звезда», оператор Марина. Куда едем? — её голос звучал ровно, как всегда.
— Маринка? — хриплый голос в трубке заставил её вздрогнуть. — Я знаю, где Виктор.
Она замерла, сердце заколотилось.
— Назови адрес, — выдохнула она, схватив ручку.
— Не так быстро, — хмыкнул голос. — Сначала ты мне кое-что должна.
Услышав его условие, Марина бросила трубку. Но в ту же ночь не спала, прокручивая в голове: а что, если она упустила шанс?
Через пару дней он позвонил снова. Назначил встречу в заброшенном доме на окраине.
— Приходи одна, — сказал он. — Я буду ждать.
— Разговоры пишутся, — предупредила она, стараясь звучать уверенно.
— Всё по-честному, — хохотнул он. — Поможем друг другу, а?
Марина долго стояла у входа в заброшенный дом. В окнах виднелись тени старой мебели, а ржавые петли двери скрипели на ветру. Она уже собиралась уйти, когда кто-то подошёл сзади и легонько подтолкнул её внутрь.
Мужчина в балаклаве смотрел на неё блестящими глазами.
— Ну, здравствуй, — прохрипел он. — Начнём?
— Сначала адрес, — потребовала она, стараясь не дрожать.
— Думаешь, я глупый? — он рассмеялся, снимая перчатку. На его руке мелькнула татуировка — маленький крест между большим и указательным пальцем.
Марина зажмурилась, когда он развернул её к стене. Всё закончилось быстро. Он бросил ей клочок бумаги с адресом и исчез.
Она подняла бумажку, но не пошла по адресу. Что-то в ней изменилось. Виктор, его образ, его голос — всё стало бледнеть, как старое фото. Вместо этого она думала о человеке в балаклаве. Его грубые руки, его хриплый голос. В её воображении он был таинственным героем, а не тенью из заброшенного дома.
Она искала его. Разглядывала руки каждого водителя, каждого механика, высматривая тот самый крест. Но спрашивать боялась. Ждала звонка, который не приходил.
Однажды в столовой к ней подсел механик Олег. Невзрачный, с редкими волосами и шрамом на щеке, он казался ей самым обычным.
— Свободно? — спросил он, кашлянув.
— Да, — кивнула она, допивая кофе.
Она посмотрела на его руки — и замерла. Тот самый крест. Её сердце сжалось. Это был он. Олег. Не герой, не таинственный незнакомец, а этот… обычный, скучный Олег.
С того дня Марина изменилась. Её прозвище «Искра» зазвучало с новым оттенком. Она флиртовала направо и налево, уводила мужчин из семей, бросала их, едва успев завоевать. Коллеги молчали, наблюдая, как она кружит вокруг новеньких, не знающих её репутации.
Но однажды всё изменилось.
В автосервис пришёл работать Михаил. Спокойный, с доброй улыбкой, он был примерным мужем и отцом. Его жизнь с женой Ларисой была простой: дом, работа, редкие поездки на море. Но в их семье была беда — они годами пытались завести ребёнка. Лариса сдавала анализы, ходила по врачам, но всё без толку. Михаил поддерживал её, но в глубине души уже смирился.
Марина заметила его сразу. Его спокойствие, его уверенность манили её, как пламя — мотылька. Она начала с малого: подсаживалась в столовой, шутила, ловила его взгляд. Михаилу, давно забывшему, что такое внимание молодой женщины, это льстило. Он улыбался её шуткам, но держал дистанцию.
Однажды Марина подошла к нему в сервисе.
— Миш, — сказала она, поправляя волосы, — у меня сегодня важная встреча. Подвезёшь? В пригород, недалеко от твоего дома, да?
Михаил заколебался, но согласился.
— Только по пути, — сказал он. — Жена ждёт.
В машине Марина сияла. Она касалась его плеча, смеялась, рассказывала истории. Михаил старался смотреть на дорогу, но её колени, её улыбка сбивали его с толку.
Когда они остановились, она наклонилась к нему, якобы поправляя воротник.
— Ой, я тебя помадой зацепила, — засмеялась она, вытирая его щёку. Её движения становились всё смелее, пока она не поцеловала его.
Михаил отстранился, но было поздно. Что-то в нём дрогнуло.
В следующие недели Марина стала частью его жизни. Он метался между чувством вины перед Ларисой и влечением к этой яркой, как звезда, девушке. Он даже думал рассказать жене правду, но каждый раз останавливался. Лариса была слишком хрупкой, слишком измученной их общей бедой.
Марина не торопила. Она была уверена, что Михаил её. Но однажды он прошёл мимо, не взглянув. Она бросилась за ним, но дорогу ей преградили коллеги.
— Хватит, Маринка, — сказал один из них, старый механик Григорий. — Оставь парня в покое.
Она пыталась прорваться, но они были непреклонны. Тогда она нашла номер Ларисы и позвонила.
— Михаил теперь мой, — сказала она, едва сдерживая торжество.
Лариса молчала, потом тихо положила трубку.
На следующий день Михаил сам нашёл Марину.
— Что ты творишь? — его голос дрожал от злости. — Ты хоть понимаешь, что такое любовь? Настоящая, а не твои игры? Лариса беременна. Мы ждём ребёнка. Оставь нас в покое.
Марина замерла. Её мир рушился. Она стояла у стены, слёзы катились по щекам. Вдруг чья-то рука коснулась её плеча. Она обернулась, надеясь увидеть Михаила, но это был Олег.
— Не плачь, Искра, — сказал он, поглаживая её по волосам. Его рука с татуировкой креста казалась ей теперь такой знакомой. — Всё пройдёт.
Марина оттолкнула его и выбежала на улицу. В тот же вечер она собрала вещи и уехала из города.
Через год она устроилась диспетчером в другом таксопарке. Там она встретила Антона — тихого, но надёжного парня, который смотрел на неё не с вожделением, а с теплом. Они поженились, и Марина, впервые за долгое время, почувствовала, что её сердце больше не горит, а светится.
Но иногда, засыпая, она видела во сне тот заброшенный дом и глаза человека в балаклаве. И где-то в глубине души тлела искра, которая так и не погасла.
