Диана 
Взрыв аплодисментов оглушил зал, но Маша, сжимая микрофон, чувствовала, как сердце бьётся в горле, готовое выпрыгнуть. Сегодня она должна была поздравить маму с её свадьбой, но в голове крутился совсем другой план.
Маша никогда не понимала, почему мама выбрала Егора. Ей всегда хотелось, чтобы мама была счастлива, чтобы в их доме звучал смех, но этот мужчина казался ей чужим, словно тень, скользнувшая в их жизнь. Маша сидела в гостиной, притворяясь, что увлечена книгой, а сама украдкой наблюдала за Егором. Он лениво бродил по дому, разговаривая по телефону. Его голос, сладкий, как патока, раздражал. «Лапа, ну что ты, я же занят, свадьба на носу! Да брось, я серьёзно, женатый почти мужик!» — он хохотнул, не замечая Машу. Она сжала книгу так, что пальцы побелели. Егор явно говорил не с другом, и это было не в первый раз. Маше было тринадцать, но она не была наивной. Этот человек обманывал её маму, и от этой мысли внутри всё кипело.
Она швырнула книгу на диван. Егор обернулся, прищурился, но тут же скрылся в спальне, плотно закрыв дверь. Маша не могла сидеть на месте. Ей нужен был совет, и она знала, к кому бежать. Выскочив из дома, она помчалась через квартал, туда, где за стеной высоких елей скрывались старые панельки — место, которое её мама, Светлана Викторовна, называла «неблагополучным». Если бы мама узнала, что Маша туда ходит, она бы точно схватилась за сердце.
Маша остановилась у знакомого двора, сунула пальцы в рот и залихватски свистнула. Из окна третьего этажа высунулась вихрастая голова её друга Лёшки:
— Маш, ты чего? Заходи, я один, предки на даче.
Она ловко запрыгнула в окно — двери для лузеров. Лёшка, на два года старше, восседал за столом с учебником английского.
— Чё, опять двойка? — подколола Маша.
Лёшка почесал затылок:
— Ага, батя сказал, что ремня вломит, если не выучу. Хотя он только грозится, сам знаешь.
Маша хмыкнула. Отец Лёшки, здоровенный дядька с бородой, был душой двора. Все окрестные дети его обожали, а его «угрозы» были скорее ритуалом, чем реальностью.
— Лёш, я не просто так. Посоветоваться надо, — Маша плюхнулась на стул и выложила всё: про Егора, его звонки, его враньё. — Маме рассказать пыталась, но она меня даже не слушает. Влюблена по уши.
Лёшка захлопнул учебник:
— Слушай, Маш, вы с мамой же близкие. Просто сядь и расскажи, как есть. Она поверит, если ты серьёзно.
Маша задумалась. Раньше они с мамой были не разлей вода: вместе готовили, болтали до полуночи. Но теперь всё внимание Светланы доставалось Егору. Маша кивнула:
— Ладно, попробую. Спасибо, Лёш.
— Да за что? — он смущённо улыбнулся.
— За то, что ты мой маяк в этом бардаке.
Вечером Егор засобирался куда-то. Светлана, только вернувшаяся с работы, удивилась:
— Ты куда, Егор?
Он чмокнул её в щёку:
— Да с пацанами в баре потусить, пока ещё холостой. Не переживай, вернусь быстро.
Светлана улыбнулась:
— Иди, конечно. Отдохни, а то я вечно на работе, а ты дома маешься.
Егор замешкался, и Светлана, хлопнув себя по лбу, сунула ему деньги:
— Совсем забыла! На, возьми, повеселитесь.
Он ещё раз её поцеловал и выскользнул за дверь. Светлана проводила его взглядом, а потом повернулась к Маше:
— Ну что, дочка, устроим девичник?
Маша оживилась. Они вместе готовили пиццу, смеялись, вспоминали старые шутки. Маша уже и забыла, как здорово быть с мамой вдвоём. После ужина она решилась:
— Мам, можно поговорить?
Светлана вздохнула:
— Маш, я знаю, тебе Егор не по душе. Он младше меня, но это же не повод думать, что он плохой. Ты не хочешь, чтобы я была счастлива?
— Он тебя обманывает, мам! Пока ты на работе, он с какими-то женщинами болтает, а сейчас, я уверена, не с друзьями он в баре, а с кем-то на твои деньги!
Светлана хлопнула по столу:
— Хватит! Ты ещё ребёнок, чтобы так рассуждать. Я не хочу это слушать, Маша. Иди к себе.
Маша, сдерживая слёзы, ушла в комнату. Мама была слепа. Егор просто пользовался ею, а она этого не видела. Ночью Маша проснулась от криков. Часы показывали три утра. Егор вернулся, явно подшофе. Светлана выговаривала ему, но он вдруг рявкнул:
— Да хватит, Света! Что ты, как надзиратель, вечно мне мозги полощешь?
Дверь спальни хлопнула. Потом ещё раз, и послышался виноватый голос мамы. Маша натянула одеяло на голову, чтобы не слышать.
На следующий день она встретилась с Лёшкой на пустыре за домами.
— Лёш, я пыталась, но она не слушает. Только его и видит.
— Свадьба когда? — спросил он.
— Десятого. Через неделю.
Лёшка хитро прищурился:
— Есть идея. Не факт, что тебе понравится, но другого выхода нет.
— Рассказывай! — Маша подскочила.
Лёшка изложил план. Маша нахмурилась:
— Лёш, это же… Серьёзно? А если не выйдет? Или если мама меня возненавидит?
— Маш, риск есть, но ты же за неё борешься. Я помогу, не боись.
К свадьбе готовились с размахом. Светлана не жалела денег: шикарный ресторан, живая музыка, дизайнерское платье. Она мечтала о сказке, о настоящей семье. Но Маша видела, как Егор каждый вечер куда-то уходит, а мама молчит, словно боится его спугнуть. Однажды Маша подслушала очередной его разговор:
— Кать, не трынди, приедешь с Саньком, как его девушка. Никто тебя не знает. Да ладно, я её для вида поцелую, а ты веди себя прилично, не напивайся.
Маша стиснула зубы. Всё, хватит.
Свадьба была в самом разгаре. Зал утопал в цветах, гости смеялись, шампанское лилось рекой. Маша нервничала, теребя подол платья. Она пыталась ещё раз поговорить с мамой утром, но Светлана отмахнулась:
— Маша, хватит выдумывать. Это мой день, не порти его.
Когда ведущий объявил: «А теперь слово дочери невесты, Марии!», Маша чуть не задохнулась от волнения. Лёшка с пацанами из двора помогли собрать доказательства, и теперь всё зависело от неё. Она вышла на сцену, сжимая микрофон:
— Мамочка, я очень тебя люблю. И хочу, чтобы ты была счастлива. Но иногда правда ранит, чтобы спасти.
Она кивнула ведущему, и на большом экране началось видео. Сначала Егор, целующий какую-то девушку в машине. Потом он же в баре, обнимающий ту же девицу, которая сейчас сидела за столом гостей, изображая спутницу «друга» Егора. Зал ахнул. Девушка вскочила и выбежала, а Егор, побледнев, попытался спрятаться за скатертью.
Маша смотрела на маму. В глазах Светланы застыли слёзы, но она молчала. Маша бросила микрофон и выбежала на улицу. Лёшка ждал её у выхода.
— Маш, ты чего? — он догнал её у реки, где она, задыхаясь от слёз, остановилась.
— Лёш, я всё испортила! Мама меня возненавидит!
— Ты её спасла, дурочка, — Лёшка обнял её. — Не красиво, конечно, но иначе она бы не поверила.
Они сидели на берегу, кидая камешки в воду. Маша молчала, не зная, что делать дальше. Вдруг за спиной раздался голос:
— Маша!
Она обернулась. Светлана, всё ещё в свадебном платье, стояла рядом.
— Здравствуй, Алексей, — улыбнулась она Лёшке. — Можно с вами?
Лёшка расстелил свою куртку:
— Садитесь, тёть Свет.
Светлана присела и обняла Машу:
— Прости, дочка. Я была слепой. Ты хотела меня защитить, а я… Прости.
— Нет, мам, это я виновата. Не надо было так, перед всеми…
— Да плевать на всех, — Светлана рассмеялась, вытирая слёзы. — Знаешь, я как будто проснулась. Сама себе сказку придумала, а ты мне глаза открыла.
Она повернулась к Лёшке:
— А ты, значит, тот самый друг, о котором Маша вечно рассказывает? Почему в гости не приходишь?
Лёшка покраснел:
— Ну, я из панелек… Думал, вы не захотите.
Светлана нахмурилась:
— Серьёзно? Маша, ты что, правда думала, что я такая снобка? Лёш, ты теперь наш гость. И родителей своих зови. Завтра устроим тусовку — ресторан оплачен, еды навалом, ведущий на месте. Отметим… — она достала телефон, — День защиты черепах! Маша, ты же за черепах?
Маша рассмеялась и прижалась к маме:
— Мам, я так боялась тебя потерять.
— Глупая, я всегда с тобой, — Светлана поцеловала её в лоб. — А настоящий мужчина нам ещё встретится, обещаю.
Лёшка встал:
— Ну что, тёть Свет, домой? Завтра черепах праздновать будем!
Светлана улыбнулась:
— Домой. И ты, Лёша, с родителями приходи. Без разговоров!
