Диана 
С неба падали звезды, а Лера, сжавшись в комок на старом матрасе, мечтала о том, как найдет своего отца. Ей было тринадцать, когда мама ушла из жизни. Отчим, Михаил, усыновивший ее еще в детстве, не был злым человеком. Он просто… отсутствовал. Не в прямом смысле, конечно — он жил с ней в одной квартире, но его взгляд скользил мимо, словно Лера была невидимкой. Он не спрашивал, сыта ли она, не замечал, что ее кроссовки порвались, не интересовался, почему она кашляет уже вторую неделю. После смерти мамы он будто заперся в своем мире, где Леры не существовало. Когда у нее начались первые женские проблемы, она стеснялась попросить у него денег на средства гигиены и тайком мастерила их из старых полотенец, пока не научилась незаметно брать пачки в магазине.
А потом в их жизни появилась Зинаида. Она ворвалась в дом, как ураган: с ярко-красной помадой, громким смехом и синтетическим париком, который не мог скрыть ее редкие волосы. Зинаида сразу невзлюбила Леру.
— Может, ее в интернат отдать? — бросила она как-то за ужином, будто речь шла о ненужной мебели.
Лера, сидевшая за столом, застыла, боясь даже дышать.
— Я обещал ее матери, что позабочусь, — сухо ответил Михаил, не поднимая глаз от тарелки.
Но Лере этого было мало. Ночью она лежала без сна, представляя интернат — мрачное место из старых фильмов, где дети спят в холодных комнатах и едят серую кашу. Тогда-то она и решила: нужно найти отца. Настоящего.
Об отце Лера знала мало. Мама, Нина, почти ничего о нем не рассказывала. Лишь однажды, в бреду от лекарств, она прошептала:
— Ты так на него похожа…
— На кого, мама? — Лера затаила дыхание.
Но мама лишь покачала головой, глядя куда-то в пустоту, и пробормотала:
— Надо было ему сказать…
Эти слова засели в голове Леры, как заноза. Она не знала, с чего начать поиски, пока Зинаида не велела ей разобрать старый шкаф, чтобы освободить место для нового. В шкафу хранились мамины вещи — платья, которые Лера помнила с детства, потрепанная кулинарная тетрадь с мамиными пометками, пара серебряных сережек. Выбрасывать это было невыносимо. Лера сглатывала слезы, пряча часть вещей в своей комнате. Среди них она нашла старую фотографию: юная мама сидит на ступенях какого-то здания, рядом — девушка с косичками, а чуть выше — парень с длинными волосами и гитарой. Лера вглядывалась в его лицо, пытаясь найти свои черты.
А еще там было письмо. Его написала некая Катя Лебедева, подруга маминой юности. Она рассказывала о походе с неким Олегом и спрашивала про какого-то Стаса. Лера решила, что Катя может знать, кто был отцом.
Поиск Кати Лебедевой занял почти три года. Лера писала всем женщинам с таким именем в соцсетях, но ответов не было. Лишь на первом курсе техникума, подружившись с одногруппницей Соней, она придумала новый план. Соня, выслушав историю, предложила:
— Может, твоя мама познакомилась с этой Катей в институте? Она же училась на педагога, да? Попробуй искать учителей с такой фамилией.
— А если она замуж вышла? — задумалась Лера.
— Тогда смотри по году выпуска. Пиши всем, кто мог учиться с твоей мамой.
Им повезло: через пару недель ответила женщина по имени Ольга, которая училась с мамой Леры и знала Катю Лебедеву, теперь уже Морозову. Она дала Лере номер телефона.
Позвонить было страшно. Лера трижды набирала номер и сбрасывала, пока наконец не решилась. К ее удивлению, тетя Катя оказалась теплой и открытой.
— Олечка мне уже рассказала, что ты ищешь! — радостно сказала она. — Как же я рада твоему звонку. Нина была замечательной, я так жалела, что мы потерялись…
Из разговора Лера узнала, что мама сама прекратила общение, когда забеременела. Тетя Катя пыталась наладить контакт, но Нина не отвечала. Когда Лера, набравшись смелости, спросила об отце, Катя замялась.
— Знаешь, приезжай ко мне в гости. Я в соседнем городе, всего час на электричке. Расскажу все при встрече.
Лера соврала отчиму, что едет к Соне, и отправилась в путь. Она взяла с собой фотографию, надеясь, что парень с гитарой — ее отец.
Встретили Леру как родную. Тетя Катя накрыла стол, ее дочери — пятнадцатилетняя Маша и восьмилетняя Лиза — тут же увлекли гостью в свои игры. Лиза, бледная, с платком на голове, подарила Лере рисунок с единорогом. Лера поняла, что девочка болеет, и сердце сжалось.
За ужином задать вопросы не получилось, но вечером тетя Катя позвала Леру на прогулку.
— Не хочу, чтобы девчонки слышали, — объяснила она.
Они шли по тихим улочкам, и Катя рассказала, что Лиза борется с лейкемией. Чтобы сменить тему, Лера показала фотографию.
— Это вы рядом с мамой, да? А этот парень… он не мой отец?
Катя улыбнулась.
— Нет, это мой муж, Дима. Он сейчас в командировке.
Лера почувствовала укол разочарования.
— А кто тогда мой отец?
Катя вздохнула.
— Я не уверена, но, думаю, это был наш преподаватель литературы, Борис Иванович. Он… как бы это сказать… проявлял к Нине особое внимание. Она была красивая, яркая, а он любил таких студенток. Однажды пригласил ее к себе на дачу — якобы для подготовки к экзамену. Нина вернулась оттуда странная, молчаливая. Я пыталась расспросить, но она только отмахнулась. Потом забеременела. Мы хотели пойти к декану, но кто бы нам поверил? Он был уважаемым человеком, а мы — просто студентки.
Лера ожидала чего угодно, но не этого. Ей стало тошно от мысли, что ее отец — человек, который, возможно, воспользовался мамой.
— А Стас? — спросила она, вспомнив имя из письма.
— Стас? — Катя рассмеялась. — Он был звездой факультета, Нина в него влюбилась, но он даже не смотрел в нашу сторону.
Лера молчала. Ее мечты о добром отце рушились.
— Прости, я не хотела тебя огорчать, — мягко сказала Катя.
Ночью Лера спала в комнате с Машей. Они болтали до утра, и Лера впервые за долгое время почувствовала себя легко.
Утром она познакомилась с мужем Кати, Димой. Он сильно изменился с юности: стал грузным, с залысинами, но глаза остались такими же добрыми.
— Хочешь, подвезу до дома? — предложил он.
Лера не хотела его напрягать, но отказываться было неловко. В дороге Дима вдруг сказал:
— Кажется, я твой отец.
Лера замерла.
— Понимаю, звучит дико, — продолжил он. — Я не говорил при Кате, не хотел ее расстраивать. Это было один раз, мы с Ниной скрыли все, чтобы не разрушить наши с Катей отношения. Нина сама решила молчать. Поэтому и перестала общаться. Я не помогал вам, потому что… ну, я был студентом, без денег, потом женился, Маша родилась. Когда у меня появились возможности, Нина уже была замужем.
Лера не знала, что ответить. Она мечтала найти отца, но сейчас ей было не по себе.
— Зачем ты мне это говоришь? — тихо спросила она.
Дима помолчал.
— Лиза. Ей нужен донор костного мозга. Мы все проверились — не подходим. Но ты можешь. Я подумал… вдруг ты согласишься сдать анализ?
Лера почувствовала, как внутри все сжалось. Ей хотелось кричать, что он не имеет права так с ней поступать, но она лишь кивнула.
— Дай мне время подумать.
Дома она рассказала все Соне. Та была категорична:
— Соглашайся. Это же шанс спасти ребенка.
Лера не хотела быть эгоисткой. Она позвонила Диме и согласилась. Он отвез ее в клинику, благодарил, но Лера чувствовала себя использованной. Она ждала, что в ней проснутся сестринские чувства к Лизе, но этого не происходило.
Результаты пришли через месяц. Дима написал короткое сообщение:
«Ты не подходишь».
И все. Ни слова благодарности, ни вопроса, как она. Лера сидела на кровати и плакала, пока не пришел Михаил.
— Чего ревешь? — спросил он, неловко остановившись в дверях.
Лера не ответила, только плакала громче. Он сел рядом и вдруг сказал:
— Хватит сырость разводить. Скоро у тебя сестра родится.
Лера замерла, а потом, сама не ожидая, обняла его. Впервые за годы она почувствовала, что он — ее семья. Михаил неловко похлопал ее по спине.
— Ну вы, женщины, загадочные, — пробормотал он. — То молчишь, то в шею кидаешься. Пошли чай пить, а то потоп устроишь.
Они сидели на кухне, пили чай с маминым вареньем, и Лера вдруг поняла, что поиски отца привели ее не к тому, чего она ждала. Но зато она обрела что-то другое — дом, который всегда был рядом. А через месяц, когда Зинаида уехала к своей сестре, Лера решилась: она написала письмо тете Кате, рассказав, что хочет быть частью их жизни — не ради Димы, а ради Маши и Лизы. И, может быть, ради себя самой.
