Диана 
Мачеха их не трогала. По крайней мере, голодом не морила, за плохие оценки не бранилась, только если Лиза задерживалась допоздна, могла повысить голос.
— Я твоей матери поклялась, что за тобой присмотрю! — кричала она, когда Лиза робко напоминала, что ей уже девятнадцать. — И не тебе решать, что можно, а что нет! Думаешь, школу закончила, и всё, взрослая? Сначала работу нормальную найди, а потом умничай!
Чуть успокоившись, мачеха говорила тише, но с той же уверенностью:
— Он тебя бросит, Лиза. Я же вижу, какой парень за тобой заезжает. Машина навороченная, сам весь из себя, зачем ему такая, как ты? Поплачешь ещё, вот увидишь.
Лиза мачехе не верила. Да, Артём был ярким — учился на четвёртом курсе университета, на платном, конечно, но и она бы не отказалась так учиться, если бы деньги были. На бюджет Лиза не поступила, в техникуме ей не понравилось, и теперь она то флаеры раздавала, то курьером подрабатывала, а в основном готовилась к экзаменам на следующий год. С Артёмом она так и познакомилась — сунула ему флаер у метро, а он улыбнулся, взял ещё один и сказал:
— Девушка, а давай я заберу все, а ты пойдёшь с нами в кофейню?
Лиза сама не поняла, почему согласилась. Обычно она была осторожной, но что-то в его улыбке её подкупило. Флаеры она не выбросила — аккуратно сложила в сумку, а потом незаметно сунула в мусорку, возвращаясь домой.
В кофейне Артём познакомил её с друзьями, угощал латте и круассанами. Лиза с младшей сестрой Катей такие вкусности ели разве что на праздники — денег в семье было мало, а пенсию по потере матери мачеха велела копить «на чёрный день». Зарплата у мачехи была неплохая, но часть уходила на её увлечения — то новый телефон, то поездки с подругами, а часть она тратила на своего нового ухажёра, Сергея. Лиза не роптала — хорошо, что их с Катей не выгнали. Квартира принадлежала мачехе, а мамину продали, когда та болела. Конечно, хотелось и конфет, и кофе с сиропом, но если что-то вкусное перепадало, Лиза всё отдавала сестре. В тот день в кофейне она даже спросила у Артёма, можно ли взять круассан для Кати. Он удивился, но тут же заказал ей целую коробку выпечки и шоколад с карамелью.
Мачеха ошибалась, думая, что Артём её обидит. Он был заботливым. Рядом с ним Лиза остро чувствовала, как ей хочется большего, и начала старательнее готовиться к экзаменам. Устроилась официанткой в кафе — там платили хорошо, и она смогла купить себе платье, сделать маникюр, чтобы Артём ею гордился.
Когда он пригласил её на выходные к друзьям на дачу, Лиза сразу поняла, к чему всё идёт. Страха не было — она любила его, и он, кажется, тоже её. Правда, сначала она боялась, что мачеха не отпустит, но та в последнее время сама поздно возвращалась, а порой и вовсе ночевала у Сергея. Лиза знала, что он вдовец, работает электриком, и мачеха давно на него засматривалась. Катя, узнав, что останется одна, расстроилась, но Лиза купила ей конфеты, чипсы и лимонад, и сестра успокоилась.
О беременности Лиза узнала поздно. Цикл у неё всегда был нестабильным, да и следить за ним она не привыкла — никто её этому не учил. В кафе как-то раз старшая официантка, Тамара Ивановна, пошутила:
— Лиза, ты чего такая сияющая, щёчки округлились — не ждёшь ли малыша?
Посмеялись, но вечером Лиза купила тест. Две полоски повергли её в шок. Как? Не может быть!
Артём новость воспринял холодно. Сказал, что сейчас не время, и дал денег на врача. Лиза проплакала всю ночь, но пошла в клинику. Там сказали, что срок уже большой — семнадцать недель. Значит, всё случилось на той даче. Лиза и не знала, что в первый раз можно забеременеть.
Живот скрывать удавалось недолго. Мачеха заметила и устроила скандал:
— И где твой Артём? Жениться собрался?
Лиза молчала. Артём исчез, как только узнал, что ребёнка придётся оставить.
— Я так и знала, — вздохнула мачеха. — Говорила тебе, Лиза. Ну, раз так вышло, рожай. Но ребёнка оставишь в роддоме. Нам лишний рот не нужен. Сергей сюда переезжает, у него дочка, да и я жду. Сама понимаешь, двоих младенцев мы не потянем.
— А Сергей здесь жить будет? — растерялась Лиза.
— А где ему жить? Он же мой муж теперь будет.
Лиза не верила, что мачеха серьёзна. Но та твердила об этом каждый день, угрожая выгнать обеих сестёр, если Лиза вернётся с ребёнком. Лиза понимала, что это слова Сергея, но от этого не легче. Оставить ребёнка она не могла.
— Не переживай, — сказала мачеха. — Такие малыши нарасхват. Его сразу заберут, будут любить как родного.
Лиза плакала, звонила Артёму, но он не отвечал. Она пыталась придумать, где им жить с Катей и малышом, но решения не находила. Однажды Тамара Ивановна, кивнув на пожилую пару в кафе, сказала:
— Смотри, сколько лет прошло, а они всё в тёмном. Жалко их. Потеряли сына в аварии — автобус с детьми перевернулся. Ездили на соревнования, водитель пьяный был. Мальчик погиб, да ещё тренер. А люди-то какие хорошие — он учитель физики, она библиотекарь. Я их знала, жили рядом раньше. После трагедии все им несли звёзды — сынок их на соревнованиях купил стеклянную звёздочку, держал её в руке, когда… Ну, не знаю, кто первый додумался звёзды приносить, но потом многие стали. Думала, им больнее будет, а вроде как утешает.
Лиза часто видела эту пару — всегда спокойные, с усталыми, но добрыми лицами. Она не знала их истории, но слова Тамары запали в душу. В каком-то сериале она видела, как девушка отдала ребёнка паре, которая не могла иметь детей. Конечно, эта пара, скорее всего, не хотела ребёнка, но Лиза не могла перестать о них думать.
Она была на восьмом месяце, но всё ещё работала — не хотела терять место. Однажды эта пара оказалась в кафе, и мужчина, улыбнувшись, сказал:
— Девушка, вам бы уже отдыхать, а вы всё на ногах. Берегите себя.
Лиза не жаловалась, но работать было тяжело — спина ныла, ноги отекали, тошнота не отпускала. Никто, кроме врача, не спрашивал, как она. Эта простая забота тронула её до слёз.
Через пару дней, возвращаясь домой с тяжёлым пакетом продуктов, Лиза встретила этого мужчину. Он предложил помочь донести сумку. Ей стало неловко, но в то же время приятно. Она подумала, что он добрый.
Звёздочку Лиза увидела в витрине — маленькую, стеклянную, на распродаже. Лето было в разгаре, такие вещи никто не брал. Поддавшись порыву, она купила её, узнала у Тамары адрес и пошла к ним.
Уже у двери Лиза испугалась — а вдруг это неуместно? Столько лет прошло, кто теперь звёзды носит? Но дверь открыла женщина, сразу узнала её и удивлённо подняла брови. Лиза, зажмурившись, протянула звёздочку, ожидая, что её прогонят.
Но женщина улыбнулась:
— Заходи. Чай будешь?
За чаем она рассказала их историю — ту же, что Лиза слышала от Тамары, но от её слов щемило сердце. Лиза не удержалась и тихо спросила:
— А почему вы не усыновили?
— После родов у меня были осложнения, — ответила женщина. — Больше детей не могло быть. Мы хотели усыновить, даже курсы прошли. Но я всё ждала знака от сына. Просила: «Дай знать, что это правильно». Но ничего не было.
В этот момент что-то звякнуло в соседней комнате, словно стекло разбилось. Женщина вздрогнула, Лиза растерялась. Они прошли в гостиную — светлую, уютную, с одной фотографией мальчика и полкой, заставленной стеклянными звёздами. Одна из них лежала на полу, разбитая. Женщина подняла осколки и тихо сказала:
— Это та самая звёздочка. Его.
Лиза почувствовала, как горят щёки. Если это не знак, то что?
Мальчика она родила в срок. К тому времени Сергей с дочкой уже жили у них, а мачеха родила раньше срока. Их ребёнок был в больнице, но скоро его должны были выписать. Для него купили кроватку — белую, с мягким матрасом. Для Лизиного малыша ничего не готовили — она должна была оставить его в роддоме. Катя по вечерам шептала:
— А нельзя его спрятать? Я буду помогать, они не узнают.
Лиза сдерживала слёзы, чтобы не расстраивать сестру.
Записку она продумала заранее. Написала, что не может оставить ребёнка, что он здоров, и напомнила про знак — разбитую звёздочку. В конверт вложила все свои сбережения — пенсию, что копила годами. Этого должно было хватить на первое время.
Из больницы выписывали утром, но подкинуть ребёнка днём Лиза не решилась. Она просидела весь день в парке, хотя ей было тяжело. Главное — найти сыну семью, где его будут любить.
Когда стемнело, Лиза вошла в подъезд, воспользовавшись моментом, когда соседка выводила собаку. Малыша она несла в переноске, купленной на свои деньги. Тамара принесла её в больницу, не задавая вопросов. Лиза поставила переноску у двери, сунула под одеяльце конверт и уже хотела позвонить и убежать, как дверь открылась. На пороге стоял мужчина — отец погибшего мальчика.
— Ты что тут делаешь? — спросил он, нахмурившись.
Лиза замерла. Он заметил переноску.
— Это что?
Слёзы хлынули сами. Лиза рассказала всё — про Артёма, который её бросил, про мачеху, которая выгоняет их с сестрой, про Сергея и их ребёнка.
Мужчина слушал молча, а потом сказал:
— Нина спит, не хочу её будить. Утром разберёмся. Пойдём, постелю тебе в гостиной.
Спать в комнате, окружённой стеклянными звёздами, было странно, но Лиза уснула, прижав сына к груди. Проснулась она от пустоты — малыша рядом не было. В панике она поняла, что не сможет его отдать. Никогда.
Она вскочила, но в комнату вошла Нина, держа мальчика.
— Держи, — улыбнулась она. — Пора кормить. Я его укачала, хотела дать тебе поспать.
Лиза, кормя сына, не смела поднять глаза. Что, если они уже решили усыновить его? Как сказать, что она передумала?
— Твоей сестре сколько? — вдруг спросила Нина.
— Тринадцать, — ответила Лиза, удивлённо.
— Как думаешь, она согласится к нам переехать?
Лиза растерялась:
— Что?
— Виктор мне всё рассказал. Что вам негде жить, что мачеха вас гонит. Если Катя останется там, её сделают прислугой. Пусть живёт у нас.
— А я? — вырвалось у Лизы.
Нина посмотрела на склеенную звёздочку у фотографии сына.
— Это был знак, — сказала она. — Мы должны вам помочь. У нас большой дом, переезжайте. Я помогу с малышом. И не смей думать, что мать и ребёнка можно разлучить.
Лиза кивнула, пряча слёзы в одеяльце сына. А через месяц они с Катей и малышом уже жили в новом доме. Нина учила Лизу готовить, Виктор помогал Кате с уроками. По вечерам они пили чай, и Лиза впервые чувствовала, что у неё есть семья. Однажды, глядя на звёздное небо через окно, она шепнула сыну:
— Мы дома, мой хороший.
